Опустив стекло, я имела счастье услышать над своим ухом густой бас:
— Мой шеф хочет с тобой поговорить. Иди за мной.
Против лома, как известно, нет приема. А этот верзила выглядел гораздо страшнее лома, поэтому мне оставалось только последовать за ним.
Детина распахнул дверцу джипа, и я уселась на заднее сиденье, совершенно не понимая и даже не догадываясь, чего от меня хотят. Рядом со мной, занимая больше половины всего пространства, восседал затекший жиром субъект, тяжело дышавший и обладавший маленькими пронзительными глазками.
Увидев меня, он присвистнул:
— Почему-то я представлял тебя тощей грымзой в очках, на которую без брезгливости не взглянет ни один мужчина. Ты превзошла все мои ожидания, поздравляю.
Свою реплику незнакомец завершил тихим язвительным смешком. У меня же не было ни малейшего желания отвечать на его сомнительные комплименты.
— Может, ближе к делу?
Правила хорошего тона писались явно не для этого случая, и пусть жирный субъект не рассчитывает на любезность!
— Мы еще и колючки выпускать умеем? Серьезная дама. Как ты думаешь, Лешик, может, мне надо ее бояться? — хихикнув, вопросил толстяк.
Лешик не ответил, только переглянулся с водителем. Он прекрасно понимал: его основная задача — демонстрировать груду мускулов в сочетании с тупой физиономией. За это ему и платят деньги. Все остальное — не его ума дело. Хотя разве в этой квадратной голове может обитать ум?
Повеселившись, толстяк как-то вдруг посерьезнел.
— Леонид Коврин, убийство которого ты сейчас расследуешь, должен мне деньги. Ты нужна для того, чтобы найти пропавшие деньги и вернуть их законному владельцу. То есть мне, — уточнил субъект.
— Значит, деньги, которые Коврин у вас занял, пропали? — Мне ничего не оставалось, как только побыстрее выяснить все подробности. Может быть, тогда удастся унести ноги отсюда.
— Да. Именно так. — Толстяк смотрел на меня с нескрываемым любопытством.
— Почему вы так решили?
— Все просто, деточка. Двадцать четвертого числа, примерно в полдесятого вечера, Коврин приехал ко мне просить денег. Под проценты, разумеется. Он взял у меня две тонны баксов и уехал. А между десятью и одиннадцатью он отравился. С чьей-то помощью, естественно. Я не думаю, что за полчаса-час он успел потратить деньги, но при обыске милиция ничего не нашла. У меня среди ментов свои «связи», потому и знаю. Выходит, баксы кто-то присвоил. Может, их взял Николай Свитягин, опер, который дело ведет? Почему бы и нет… Деньги нужны всем. Ларису Фречинскую, навестить которую ты приехала, мы уже об этом спросили. Она утверждает, что никаких денег в глаза не видела. Я не склонен верить бабам, но прежде чем принимать карательные меры, нужно все же удостовериться: может, девчонка действительно ни при чем. Я ж не мясник какой-нибудь. А ты, Танюша, коль впряглась в это дело, просто обязана мне помочь.