Разглядывая местный контингент, я едва не пропустила немую сцену: к Медику тихо подошел какой-то юноша атлетического сложения и многозначительно кивнул в сторону; далее последовал вопросительно-настойчивый взгляд Медика, означавший «что, без меня никак?», и безмолвный, но очень выразительный кивок головой его подчиненного. Тогда Медик склонился ко мне и интимно шепнул:
— Дорогая, я ненадолго. Надеюсь, ты не заскучаешь. — Интонационная игра была так тонка, что сразу не было понятно, то ли это издевка, то ли просто милая шутка.
— Не беспокойся, дорогой, — отрезала я как можно жестче, но так, чтобы это дошло только до его ушей.
И вот я в полном одиночестве прошествовала мимо бассейна к садику, туда, где у тускло освещенной беседки собралась небольшая компания.
Пара ребят за спиной щелкнули языками и отпустили в мой адрес непристойные комплименты. Кто-то третий цыкнул на них:
— Молчать, придурки. Это телка Медика, он вам быстро отобьет охоту зариться на его добро.
Мне стало так смешно, что я вынуждена была закашляться, иначе подавить приступ хохота просто не удалось. Я приблизилась к беседке на максимально близкое расстояние, а потом, прислонившись к стволу яблони, повернулась к сидевшим там спиной, создавая видимость полного безразличия к происходящему внутри беседки.
После первых же фраз стало ясно — здесь собралась крутоватая компания. Их лиц почти не было видно, но здесь явно была не мелочевка, а рыбка покрупнее.
— Ну и что ты думаешь об этом? — сдавленно прохрипел бас.
— Думаю, не время и не место, — ответил густой баритон.
— Да ладно тебе — здесь все свои, нас никто не слышит. Кого ты испугался-то, куклехи той, что ли?
— Докопался… — выругался баритон. — Последний раз тебе повторяю: все будет по-старому. Не вздумай рыпнуться. Мой совет: очисть свою долбаную башку от этих хреновых мыслей, иначе лишишься ее. Бывай.
Трое встали и ушли.
Бас вволю отборно поматерился, но на всякий случай зашуганно покрутил головой, заметил меня и довольно прыснул.
— Эй, кукла, подь сюда! — прогремел его приказ.
Я не сдвинулась с места.
— Глухая? Кому сказал!
Я, конечно же, не шелохнулась.
— Чертова шлюха, — процедил он сквозь зубы, тяжело вставая со скамейки.
«Грозный мужик», — заключила я. Тем временем, переваливаясь как утка, он ковылял ко мне. От него за версту разило спиртным и чем-то еще очень знакомым… Он остановился вплотную ко мне, положил руки на дерево так, чтобы отрезать путь к отступлению с обеих сторон, и, тесня меня к дереву, злобно рявкнул:
— Ну, что выпендриваешься, девка!
— Это ты мне, старый козел? — мило прошелестела я, быстро выскользнув из объятий и освободив таким образом пространство между деревом и громилой. Затем схватила его двумя руками за затылок и резко ткнула лбом о толстый ствол.