— Например, охрана дома на улице Маркина?
— Из каких источников финансировалась деятельность охраны, не могу вам сказать, но из фондов общества на эти цели ничего не выделялось. Мы просто не смогли бы оплачивать такие расходы. Вы напрасно думаете, что наше общество — такое уж богатое.
Ну да, сиди тут, рассказывай сказки! У самой дома наверняка антикварная лавка не хуже, чем у Разумова.
— Вы упомянули о деньгах: каким образом они собирались?
— Доходы общества формируются исключительно за счет добровольных пожертвований.
— Но ведь существуют и некоторые приемы, с помощью которых можно побудить человека жертвовать добровольно?..
— Я такими приемами не пользовалась.
Похоже, тут Веру Иосифовну трудно будет сбить с твердой позиции, и я заговорила на другую тему.
— Каким образом вербовались студенты?
— Никто никого не вербовал. Добровольность — один из главных принципов нашего общества. Со студентами проводились беседы, раздавалась литература, и те, кто действительно испытывал желание вступить в общество, вступали. Никакого принуждения.
Представляю себе эти «беседы»! Никакого принуждения — только охмурение! До сих пор я не упоминала о списках, найденных мною в нижнем ящике ее стола. Но я твердо решила, что поведу о них речь только в самом крайнем случае. Мне не хотелось, чтобы Вера Иосифовна узнала, что в одну прекрасную ночь я незаконно проникла в ее кабинет.
— При вступлении в секту новые члены должны были платить?
— По желанию.
Черт бы тебя побрал! Что и говорить, «принцип добровольности» Вера Иосифовна выучила назубок. Это и понятно: иначе те или иные действия можно трактовать как вымогательство, а это — уже криминал. Попробуем прощупать мадам Зильберг на предмет ее отношений с профессором Разумовым.
— Ваше совместное руководство сектой с профессором протекало без эксцессов?
— Когда как. Я ведь уже упоминала, что у Анатолия Федотовича был сложный характер.
— По каким вопросам труднее всего было достигнуть взаимопонимания?
— Разумеется, по финансовым. Разумов все время спорил, даже по тем суммам, которые были необходимы на заказ литературы и кассет, не говоря уже о своем личном вознаграждении. Он получал больше, чем я, но ему все равно казалось мало.
— Вы часто ссорились?
— В общем — да, но если вы думаете, что эти ссоры как-то относятся к его убийству, то вы очень ошибаетесь. Наоборот, убийство Разумова только добавило мне проблем: теперь я вынуждена выполнять не только свою, но и часть его работы. Дела он вел очень неаккуратно, и мне приходится тратить очень много времени на то, чтобы разобраться, что к чему.