Дневник N 7 30 июня 1940 года
Георгий Эфрон Позавчера я пошел в МОССХ (Союз советских художников). Там мне дали анкету самодеятельного сектора, которую я заполнил и принес вместе с моими рисунками.
Там эти рисунки просмотрела зав. отделом самодеятельного сектора, много раскритиковала, сказала даже, что "извините за выражение": некоторые вещи - кривляние. Эта женщина нельзя сказать, что культурная; что тупая в отношении искусства - это можно сказать. Какие она сделала мне конкретные предложения (в смысле того, как мне учиться рисунку и живописи, в смысле студии и т.п.).
Посоветовала (вот умно) подготовиться на выставку "Наша Родина" (точно я об этом вообще говорил) и сказала, что мог бы приезжать на их базу (базу самодеятельного сектора), которая находится за городом (под Москвой). Так я и поеду на их базу!
Добился я, что приду туда (в МОССХ) часам к 9-10 и покажу мои рисунки художникам, которые там будут находиться, - "может, они вам посоветуют". Эта дама с чрезвычайным изумлением узнала, что я "никогда не хотел изобразить Вашу сестру или мать", никогда не работал красками и не делал натюрмортов. Все разъяснилось, когда она с некоторым раздражением спросила: "Но неужели же у вас нет работ "молодого начинающего художника"?" - и это все сказало. Эта канцеляристка опешила, когда увидела что-то из ряда вон выходящее; ей просто хотелось увидеть что-то обычное,
"нормальное" ("молодой начинающий художник") - банальное, а мои необычные рисунки, мои последовательность и упорство в карикатуре, мое вполне объяснимое отсутствие реализма, все это ей как бы сказало, что что-то "не в порядке", и оттого она показывала какое-то беспокойство. Дело в том, что совершенно ясно, что эта женщина ничего не понимает в живописи и рисунке, что все оригинальное ее пугает. Но мне на это наплевать. Для чего я пришел в МОССХ? Просто для того, чтобы мне указали место, группу, студию, где я бы мог научиться самым основам живописи и рисунка, где я бы мог получить необходимую "базу" для моего "нормального" развития. Оказывается (по словам этой дамы), в студию меня с моими рисунками принять не смогут. Вечером, как было условлено, я пошел в МОССХ и показал мои рисунки некоторым присутствующим там художникам. Один из них, чрезвычайно быстро просмотрев мои рисунки, начал бубнить о том, что я должен "упорно работать", "по крайней мере, 2 часа в день", и начал подсчитывать, что "если вы будете работать 2 часа в день весь год, то будет 750 час." и т.д. Тут я ему начал объяснять, что я учусь, и не будет времени зимой и осенью на рисование и живопись из-за уроков.