Никакого восстания не должно было быть, и я очень сомневаюсь, чтобы французский народ хотел бы продолжать войну. И что это за история, что коммунисты смогли бы организовать сопротивление при нашей помощи! Впрочем, сейчас все возможно. Но все же в эту версию я не верю. А Муля на меня набросился, почему я придерживаюсь иного мнения, точно уже установлено, что его мнение единственно правильное! А я просто говорил, что французский народ теперь расплачивается за ошибки своих правителей и что такая непопулярная война вряд ли могла превратиться в национально-освободительную. Вообще исключительно трудно разобраться в политической обстановке с точки зрения выгоды СССР и коммунизму. Муля говорит, что быстрая победа Германии над Англией обеспечит сильную фашистскую Европу и создаст прямую угрозу СССР. То же самое будет, если Англия заключит мир с Германией. Если же война затянется, если Германия и Италия будут иметь против себя англо-американский блок (под руководством США), то это будет нам выгодно, так как это ослабит капиталистические страны и сделает почву благоприятной для коммунистических революций. Значит, короче говоря: победа Германии нам невыгодна, а затяжная война нам выгодна. Муля говорит, что никакой "дружбы" с Германией у нас нет и не было; что договор о ненападении и дружбе был просто нужным в данный момент маневром, чтобы избежать войны между Германией и СССР, чтобы обмануть планы англо-французского империализма, который рассчитывал на эту войну. Планы англо-французского империализма были обмануты этим договором. Англо-французский империализм надеялся натравить Германию на СССР (или наоборот - СССР на Германию), а вследствие маневра нашего и Германии был вынужден драться сам. Но мы знаем, что победа (окончательная) Германии создаст сильную фашистскую Европу, чрезвычайно опасную для СССР и для коммунизма. Поэтому мы принимаем "контрмеры" - Западные Украина и Белоруссия, некоторые части Финляндии, "коммунизация" и "обезвреживание" Литвы, Латвии и Эстонии и, наконец, присоединение к СССР Бессарабии и Северной Буковины. Это мы все делаем на случай, если под руководством Германии Европа двинется на нас. Потому, чтобы помешать необычайно опасному для нас усилению Германии, нам выгодна затяжная война. Если это знали коммунисты в Париже, то версия предполагаемого восстания делается правдоподобной. Если французские коммунисты поняли, что у нас нет "дружбы" с Германией, что это только маневр, необходимый для усиления коммунистической страны, если они поняли, что их сопротивление Германии может только послужить делу коммунизма (СССР), то мысль о восстании становится правдоподобной. Значит, французская буржуазия, возглавляемая Пэтеном, предала народ, который хотел сопротивляться? Но тогда позиция Торэза и коммунистов совпадает с позицией бывшего премьер-министра Рейно, генерала де Голля, и Черчилля, и Чемберлена. Воможно ли такое совпадение?