Я рванул к выходу, защищаясь придуманным телефонным звонком. Тетка по связям с прессой совала в портфель календарь и водку, жарко шепча в ухо:
- Водка харррошая, вы человек приличный…
Проснуться, йоооо!!!
Наш средний класс (про сущность которого Д’Эстен говорил, что границы размыты, но существование несомненно) стыдливо брезглив. Он отвоевал себе пространство под сенью родимых осин: подстрижены лужайки, резвятся детишки, обочь припаркована машина; есть очаг и огонь в очаге. Это и жизнь, и фильтр взгляда на жизнь. Неэстетичное (шахтеров в забое) можно эстетизировать (спустив на фотосессию к ним балерин), можно и в Мариинский с карбидной лампой (когда шоу-биз), однако ж без дезодоранта нельзя.
Средний класс бегает трусцой, растит детей и приращивает капитал. Его заботы - дом, деньги, карьера, здоровье, образование, отдых, спорт. Люди, живущие иным, пугают миддлов глухой угрозой иррациональности, ночным стуком в окно.
Партийность Америки и Европы - домашняя, как тапочки. Тори и виги, демократы и республиканцы абсолютно понятны. Различие между ними - в, условно говоря, отношении к абортам, однополым бракам и шкале налогов. Отечественная же политика лежит вне и эстетической оси абсцисс, и практической оси ординат среднего класса.
- Виртуальная реальность, - кривясь, цедят миддлы. - Это PR. Искусственно созданные партии. Мы читали Пелевина. Вы отличите программу Единой, черт, как ее… - России от программы Возрождения России? Ребята пилят деньги, это мы понимаем. Но статистами быть не хотим.
Средний класс не участвует в выборах, как не участвует в продажах «Гербалайфа». Наверху в пирамиде делают, безусловно, деньги - но делают на лохах и уж как-то лохово.
За что мы их не любим
Любой приличный парень сегодня - пидор.
Я не про то, что вызывает сладость мыслей и слабость коленей. О сексуальных предпочтениях что рассуждать? Между склонностью к пышногрудым арийкам и к плоскобедрым еврейкам - тоже дистанция огромного размера.
Я о том, о чем Шнур поет: мы, пидорасы, шпана… И ведь не кокетничает, а констатирует, гад.
Пидорас - из меньшинства, он вон из системы, оппозиционер по определению, ибо ищет любви, но не находит, чудом найдя - теряет по закону возраста, он обречен на отсутствие семьи, на отчаяние, отвержение, отторжение, то есть, в конечном итоге, на оппозицию к большинству.
Не будем забывать, каковым мужское большинство было в России до массового пидормотства. Это быдланство в глазах, этот папиковая жуть (свитер - в джинсы, шарфик - под курточку, как маменька одевала). Этот ресторан «с негромкой музыкой» для адреналина. Это «моя супруга» в качестве определения. Эта утонченность ритуалов типа в баню и по пивку. Эта покорность на четвереньках перед начальником.