Прошло еще двадцать минут, и вокруг стало смеркаться. Туман сгустился. Внезапно старуха остановилась, сгорбилась чуть сильнее и принялась отыскивать что-то в полах своего одеяния. Послышался чиркающий звук, и когда она повернулась, то в руке у нее горел старинный свечной фонарь. Джеймс даже присвистнул от изумления.
- Если мне не изменяет память, это старинный каретный фонарь. Готов поклясться, что она зажгла его трутом.
- Сколько еще идти? - Лидия тяжело дышала. Джеймс почувствовал, что она дрожит.
- Эй, - окликнул он старуху, - сколько нам еще идти? Моя жена очень устала.
Ответа не последовало, маленькая фигурка заспешила вперед, и им едва не приходилось бежать, чтобы не потерять из виду подпрыгивающий далеко впереди огонек.
- Должно быть, она не только глухая, но и немая, - проворчал Джеймс. - Не понимаю, как старая развалина умудряется так быстро идти.
- Это все корнуэльский воздух, - Лидия отважно попыталась улыбнуться.
- Все равно, для своих лет она бежит слишком резво. - Он повысил голос и прокричал: - Пожалуйста, не идите так быстро.
Фонарь продолжал подпрыгивать вверх-вниз далеко впереди. Джеймсу послышался тихий, приглушенный смех.
Прошло около часа, и Лидия совершенно обессилела. Споткнувшись о кочку, она едва не упала, Джеймс поддержал ее, обхватив рукой. Бережно опустив ее на землю, он закричал вслед быстро удалявшемуся огоньку:
- Моей жене плохо. Вернитесь назад, пожалуйста.
Крошечная искорка света замерла, затем - к огромному облегчению Джеймса начала приближаться, и вскоре старуха склонилась над лежащей без сознания Лидией и осветила ее бледное лицо фонарем.
Ее резкий, скрипучий шепот не был человеческим. Он больше напоминал похрустывание прибрежной гальки под босыми ногами.
- Устала... Холодно... Нести...
Джеймс попытался поднять Лидию, однако все его силы отняла кошмарная прогулка. Легкие обжигал ледяной туман. Старуха издала скрежещущий звук, который вполне мог бы сойти за смех.
- Слабый... Держи...
Она протянула фонарь, однако мужское достоинство Джеймса потребовало, чтобы он возмутился.
- Не надо, я справлюсь сам.
- Держи.
Это был приказ, и он повиновался. Высоко подняв горящий фонарь, он с удивлением наблюдал, что собирается предпринять эта хрупкая вязанка костей. Готовый в любой момент вмешаться, он следил за действиями старухи, и его изумление возрастало. Затем он ощутил странное онемение, и его охватил беспричинный ужас.
Две клешни - невозможно было назвать руками обернутые в кожу кости выскользнули из-под платья; затянув в тугой узел пальто Лидии, старуха подняла ее. Одним движением, без видимого усилия, тело женщины поднялось над закутанной в шаль головой и опустилось на сгорбленные сухие плечи. Одна рука обвилась вокруг одетых в нейлон ног, другая обхватила белую шею. Старуха пустилась быстрой трусцой, и ошеломленному Джеймсу пришлось приложить все силы, чтобы от нее не отставать.