Илу так же молча сидел, обдумывая его слова. А затем задумчиво начал:
— А ты уверен…
— Нет, — жестко ответил генерал, — не уверен. Но я считаю, что прошло время всяческих игр, жонглирования вероятностями и тонких многовариантных расчетов. Мы попробовали все это и ничего не добились. А мы не можем позволить себе проиграть. Поэтому пришло время огня и стали. Мы — в цейтноте. У меня здесь уже мешается под ногами Витязь. Мне что, дожидаться, когда их станет несколько? Или вообще на голову свалится Князь Света? Что тогда я буду делать?
Илу понимающе кивнул.
— Хорошо. Понятно. — Он помолчал. — Я сам завтра поведу звено.
Генерал довольно улыбнулся.
— Что ж, тогда мне больше не о чем беспокоиться… — Он вскинул руку в прощальном жесте. — Координаты точки выхода и цели я тебе сейчас отправлю… Удачи, Илу.
— Всем нам, — кивнули ему в ответ. И экран погас.
Рат поднял их за два часа до рассвета. Он толкнул Даньку и, когда тот уставился на него заспанными глазами, тихо приказал:
— Поднимай всех. Одевайтесь и выходите на улицу со всеми вещами.
Данька кивнул и хотел было спросить, что значит со всеми, но тут до него вдруг дошло, чем вызван столь внезапный подъем. Он вмиг вскочил на ноги и принялся расталкивать Гаджета и Кота. Девчонки уже проснулись. Как видно, Рат разбудил их чуть раньше, чем ребят, вполне справедливо предположив, что женщинам, даже уже столь натренированным, все-таки требуется чуть больше времени на сборы.
Через десять минут они уже были во дворе. На этот раз все, не сговариваясь, натянули не «камуфляж», а свою старую одежду, в которой и прибыли сюда. Впрочем, Катя и Немоляева, которые были выдернуты прямо с майских московских улиц, предусмотрительно надели камуфляжные штаны, а не мини-юбочки, и разношенные за последнее время «берцы», а не модельные туфли.
Во дворе уже толпились полностью одетые бойцы и сонно-растерянные ученые.
— Сколько у нас времени? — сумрачно спросил у Рата отец Барабанщицы.
— Они ударят с восходом. Нам надо отойти как можно дальше.
Полковник понимающе кивнул.
— Вы знаете, какое оружие они будут использовать?
— Предполагаю.
— И каков радиус поражения?
Рат на мгновение задумался.
— При этом рельефе радиус сплошного поражения что-то около двухсот километров.
Полковник на секунду потерял дар речи.
— Но… — начал он спустя пару секунд, но Рат не дал ему продолжить.
— Не волнуйтесь, я… — он повернулся и бросил взгляд на стоящих рядом ребят, — вернее, мы сможем… ограничить радиус. Но нужно дать возможность волне чуть разойтись. И чем дальше, тем будет легче.
— Понятно, — выдохнул полковник и, повернувшись к своим, приказал: — Выход через пять минут.