Жизнь Эсмерины превратилась в один сплошной праздник. Вечеринки сменялись чопорными пати, которые непременно заканчивались безудержными оргиями. А в редкие промежутки между оными она сидела с новыми подругами на балконе фешенебельного «Империал адмирал» и, прихлебывая жутко дорогой тонне-буэль, обсуждала новые коллекции одежды и аксессуаров от Грайрга Иммээля или драгоценностей от дома «Шоннэ»…
Время от времени поднимая бокал, она произносила тост, которому ее научили подруги:
— Давайте выпьем за то, чтобы мы имели то, что имеют те, кто имеет нас!
От Ирви она ушла к Легоэлю Гржыжеку. Тот не был сынком богатого папаши, он сам являлся таковым богатым папашкой. Он был старше ее почти на сорок лет. Эта связь принесла ей не только тряпки и аэрол, но и уютную квартирку на Пятой авеню… а также благосклонную весточку от матери. Поскольку Эсмерина пару раз попадалась в объективы папарацци во время какой-нибудь очередной вечеринки, ее фото появилось на заднем плане разворота одного из глянцев, где ее и углядела какая-то материна подруга.
Мать в крайне выверенных выражениях, в которых было в меру лести, одобрения, деликатного напоминания о дочернем долге и намеков на слабое здоровье отца, интересовалась, не собирается ли дочь выбрать время и посетить родные пенаты. Но Эсмерина уже поняла, что ее нынешняя жизнь — это постоянный забег с напряжением всех сил и способностей. Ибо стоит хотя бы на мгновение сойти с дорожки, как твое место тут же займет другая, с более свежим лицом, молодой кожей и…
с не меньшей жаждой пробиться в этот мир блеска и роскоши. Ей и так приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы сохранять к себе интерес «папика». И это требовало столь чудовищного напряжения, что Эсмерина начала снимать его сначала все большей дозой алкоголя, а затем найдя еще более эффективный способ… И традиционный тост таких, как она:
«Давайте выпьем за то, чтобы мы имели то, что имеют те, кто имеет нас!» — приобрел для нее совершенно иной смысл…
Все рухнуло в момент, когда однажды вечером «папик» нагрянул к ней на квартиру, предварительно не позвонив. Она как раз только что приняла дозу и валялась на измятой постели в халате и шлепанцах, ловя кайф. Звук дверного монитора ее плавающее в розовых облаках счастья сознание попросту проигнорировало, так что когда перед ее носом возникла разъяренная физиономия «папика», она приняла это за мерзкие глюки.
«Папик» устроил ей дикий скандал, а затем ледяным тоном сообщил, что более не нуждается в услугах финансового консультанта (она стала так представляться с легкой руки Миеэрсмиель) Эсмерины Лиэль. Сначала она даже не осознала, что это катастрофа. Ибо у нее была наготове парочка «запасных аэродромов» из числа новых нуворишей, только-только накопивших свои миллионы и теперь жаждавших войти в яркий мир сливок общества. А как известно, лучше всего это сделать именно с помощью такой вот «шикарной