— И как там было-то?
Чернолицый хмыкнул.
— Если честно, староста, сами не знаем, как добрались. Такого навидались… — Он замолчал, выжидательно глядя на старосту.
Староста глубокомысленно наморщил лоб.
— Мгум… ну что ж, оставайтесь покамест. Вечером соберем сход, там и обсудим.
На том и порешили.
— Трой, эй, Трой, ты где?
Звонкий девичий голос далеко разносился под сенью огромных сосен.
— Трой, немедленно отзовись, негодный мальчишка!
Однако ответом на этот сердитый окрик вновь была тишина.
— Трой, я немедленно иду к дяде Тристану!
Это уже было серьезно. Дядя Тристан запрещал ему убегать далеко от других детей и уж тем более прятаться от них. Хотя наказания за подобную шалость, скорее всего, удалось бы избежать (дядя Тристан и дядя Ругир считали, что парня должна учить сама жизнь, и потому очень редко наказывали его хоть сколь-нибудь серьезно), но дядя Тристан мог не дать ему сегодня после обеда постучать большим молотом по раскаленной заготовке. А вот от этого Трой не желал отказываться ни под каким видом. Поэтому густые кусты, разросшиеся у подножия небольшого бугра, на вершине которого раскинула свои ветви вековая сосна, зашевелились, и спустя мгновение наружу высунулась взлохмаченная детская голова. Она принадлежала мальчишке лет семи от роду, который, судя по ситуации, а также озорному выражению лукавой мордочки, был изрядным проказником. Быстро крутанувшись в одну и в другую сторону, голова качнулась вперед, вытягивая за собой из зарослей довольно широкие для возраста ее обладателя плечи, торс и бедра. Последними на свет божий появились исцарапанные босые ноги! Мальчишка воровато оглянулся и, шустро взобравшись по крутому осыпающемуся склону, порскнул куда-то в сторону.
— Ну все, Трой, я уже пошла! — На этот раз девичий голос звучал не в пример более сердито.
— Ну чего ты так кричишь, Селия, еще темных тварей накличешь. Я грибы собирал. Вот видишь, набрал полный туес.
Девочка развернулась на голос. Трой стоял прямо за ее спиной, а у его ног стоял берестяной туес с откинутой крышкой, полный крепких рыжунов с влажной, блестящей шляпкой. Девочка несколько мгновений ошарашенно разглядывала полный туес, потом сердито топнула ногой.
— Опять!
— Что опять? — Мальчишка сделал невинное лицо.
— Я тебе сколько раз говорила: не подкрадывайся ко мне.
Мальчишка фыркнул.
— Что ж мне, специально орать да кусты ломать!
— Нет, просто ходи нормально. Как все.
— Я-то как раз нормально хожу, это вы все ломитесь по лесу, прям как медвежья свадьба, — пробурчал мальчик, но тут же примиряюще улыбнулся: — Да ладно тебе… Я вижу, ты почти ничего не собрала. Хочешь, возьми мои.