— Принято, — констатировал лорд Эклон. — Господин председатель, Высший оберегающий совет выражает вам поддержку.
Лицо молодого Эомирена просияло.
— Господа, — торжественно начал он, — я немедленно потребую…
Но закончить он не успел. Потому что в двери зала заседаний заскочил какой-то офицер, стремительно пересек зал и склонился над ухом лорда Эклона. Молодой лорд Эомирен побагровел. Он является председателем Совета, а технический персонал его почему-то полностью игнорирует, продолжая по старой памяти обращаться к лорду Эклону.
— Господа! — Лорд Эклон, за стремительно менявшимся выражением лица которого наблюдали все присутствующие, вскочил на ноги. — Нам передают картинку с одного из ударных баттлшипов. И она… — Его голос пресекся, но на это не обратил внимания почти никто. Потому что в центре зала развернулся многосторонний голоэкран.
— …Святые стихии! — ахнул лорд Эксент, завороженно глядя туда же, куда были устремлены взгляды и всех остальных находившихся в зале членов Высшего оберегающего совета империи. А лорд Эрминай рванул ворот придворного мундира. Так это был не блеф! Не хитрые игры Старого Лиса, как он думал все это время. ОНИ действительно пришли.
Лорд Эйзел тщательно затянул пояс и разгладил складки парадного мундира. Оставались последние штрихи — шпага, кортик и шарф. Все они уже лежали на столе перед ним. Старый Лис поднял глаза. Из зеркала на него смотрел подтянутый старик с по-юношески стройной, сухощавой фигурой. Лорд Эйзел никогда не отличался высоким ростом и разворотом плеч, но всегда сохранял отличную фигуру. Что ж, он прожил свою жизнь честно. А ошибки… они возможны у каждого. Различается лишь их цена. Ошибкой пекаря будет невкусный хлеб, финансиста — разорение, а солдата — его собственная жизнь. Его же главная ошибка оказалась в том, что он посчитал себя достойным занять такое место, где ошибка стоит жизни всей империи. Но он готов принять на себя всю вину за эту ошибку. Хотя это никоим образом не поможет исправить ее. И все же это единственная плата, которую он в силах предложить. Лорд Эйзел взял со стола кортик и прицепил его к поясу с правой стороны, затем шпагу, которая заняла место слева. Последним он поднял шарф. Под шарфом оказался ручной разрядник. Он был довольно старой модели, еще с массивным подствольным конденсатором. Такие не выпускались уже лет двадцать. Боковые поверхности были изрядно потерты, а щечки на рукоятке потемнели. И вообще, он очень контрастировал с великолепием белоснежного парадного мундира полного генерала, каковым являлся лорд Эйзел вот уже почитай пятнадцать лет. Но именно этому старому и грубому разряднику предстояло поставить последнюю точку в этой неожиданной, во всяком случае для него, трагедии.