Встречу решено было организовать за партией в понселот. В ближайшую среду. Из осторожности партию на этот раз решили организовать не в обычном месте, клубе «Барум и кост», а в «Шале эфорниал», более или менее респектабельном ресторане, вполне легально сдающем задние комнаты под встречи выпускников, семейные торжества и заседания различных клубов и союзов — от филателистов до спиритуалистов.
Кайлей велел отменить все уже запланированные на эту среду встречи и ограничить круг игроков четырьмя людьми. Игру должны были вести он сам, клиент, Торманелло, казначей их семьи, и Лаукрофт, племянник, не так давно ставший его правой рукой и подрастающей сменой.
Вечер начался как обычно. Партию начали втроем, минимальным числом, допускающимся в понселот. Максимальное число могло достигать девяти игроков, но обычно партии редко составлялись более чем из шести играющих.
На первой раздаче ему пришла «полная рука», и потому он трижды поднимал ставки, делая вид, что собирается начать с крупного проигрыша. Стоминер считался неплохим игроком и потому мог себе позволить подобное начало вечера. Тем более что ни во что другое партнеры по столу все равно бы не поверили. Так что к тому моменту, когда появился клиент, Стоминер уже был в некоторой прибыли.
Когда один из околачивавшихся в коридоре понцоло-охранников, которых, как обычно, обеспечивал Лаукрофт, ввел в зал клиента в голомаске, изображавшей волчью голову — в последнее время они стали очень популярны среди молодого плебса, падкого на все яркое, блестящее и режущее глаз, — у Кайлея екнуло под ложечкой. Еще не было произнесено ни единого слова, а Стоминер уже преисполнился уверенности, что дельце, в которое собирался его втянуть этот клиент, чрезвычайно плохо пахнет. Да просто воняет!
— Лэр Стоминер?
— Несомненно, среди нас присутствует лэр с таким именем, — осторожно ответил Кайлей, не столько намереваясь таким образом сохранить свое инкогнито, сколько намекая своим соратникам на необходимость соблюдать крайнюю осторожность. — Не желаете ли партию в понселот, лэр?
— Не валяйте дурака, — грубо прорычал клиент, являя всем привычки благородного лорда, — я не собираюсь заниматься словесной эквилибристикой. И задерживаться в этой клоаке ни секунды более, чем необходимо, тоже не намерен.
Стоминер слегка нахмурился. Нет, он ни на мгновение не забывал о разнице в статусе, но зачем же сразу грубить? К тому же, на его вкус, местечко было вполне себе ничего. И кухня неплохая. Молодой Лаукрофт расстарался.
— У меня есть для вас дело, за которое я готов заплатить хорошие деньги. Беретесь?