— А-а-а… жа-а-аль… хо-о-о-ро-ша, су-у-у… — Голоса вокруг стали какими-то далекими и растянутыми. Ковер мягко, но совершенно не больно ударил ее по затылку. — Жаге-э-э…
Последним, что увидела Эсмиэль, было искаженное дикой яростью лицо Ольги, влетающей в ее спальню в облаке обломков от высаженных дверей, намек на недоуменное выражение на лицах налетчиков, только-только начавших разворачиваться навстречу своей собственной смерти…
В личных покоях императора стояла гнетущая тишина. Она гранитной глыбой давила на плечи трех человек, сидевших в креслах и на диване.
— Как… как это могло случиться? — глухо произнес Эоней. Он судорожно сглотнул и мотнул головой. — Как мы, трое берсерков, не смогли защитить ту, что дорога всем троим?!
Некоторое время этот вопрос висел в воздухе, а затем раздался другой голос:
— Берсерки не всемогущи… и не всеведущи… никто не может постоянно оставаться в Проникновении.
В этот момент дверь распахнулась — и в домашний кабинет императора стремительным шагом вошел Старый Лис.
— Что, Эйзел? — вскинул голову император.
— Пока не слишком много, сир, — с ноткой сожаления в голосе ответил директор департамента стратегических исследований. — К сожалению, леди Ольга не смогла оставить нам ни одного из нападавших для допроса. А идентификация по изображению затруднена. Записи сенсоров наблюдения крайне размыты. Ведь все произошло в темноте. Вот взгляните. — Старый Лис положил на стол пластинку носителя и коснулся сенсора активации. — Лица практически неразличимы. Невозможно даже установить форму костей черепа, не говоря уж о форме и размерам носовой перегородки, чтобы попытаться провести реконструкцию.
— А по их черепам тоже невозможно все это установить? — раздраженно вскинулся Эоней. — У вас же в руках их тела.
— К сожалению, леди Ольга не оставила нам и целых черепов, — все с тем же строго дозированным сожалением ответил лорд Эйзел.
— И что теперь делать?
— Сейчас идет расшифровка генокода. Думаю, к обеду мы будем иметь полную информацию по большинству налетчиков. Поскольку не сомневаюсь, что большинство из них, а возможно, даже и все уже попадались в руки имперских правоохранительных органов и проходили процедуру генной идентификации.
В кабинете вновь установилась звенящая тяжелая тишина.
— Я не смог ее защитить… — глухо сказал Олег.
— Я тоже, — проговорила Ольга.
Олег качнул головой:
— Ты не понимаешь, я муж…
— А я друг! — зло произнесла Ольга. — И в отличие от тебя, я была совсем рядом. И ему, — она ткнула пальцем в сторону Эонея, — тоже есть в чем себя упрекнуть. Устроим коллективный плач или коллективное сепукку?