Оборотень стоял неподвижно и безмолвно, лишь пригнувшись и набычившись, будто в ожидании нападения. Колдунья смотрела на грифона с легкой, похожей на дуновение ветерка улыбкой, как на старого знакомого, который исполняет необходимый ритуал. Впрочем, для нее это именно так, скорее всего, и было.
— Не трясись, Оторок, он не причинит тебе никакого вреда, если только ты сам не несешь опасности, — ответила колдунья, даже не взглянув на гнома.
— А откуда он узнает, что я не несу опасности? — не унимался гном.
— Он узнает, — заверила Эльви. — Он видит сейчас много больше, чем можем увидеть мы сами.
Грифон остановил свой взгляд на Алексее. Тому показалось, будто что-то зашевелилось в голове. Перед мысленным взором поплыли неясные образы. В ушах зазвучали звуки. Мерцание огней, дворцы и земли, звон оружия и крики людей, хор, более всего похожий на церковное песнопение. Образы неясные, словно скрытые полупрозрачной пеленой. Алексей даже закрыл глаза, пытаясь разглядеть, понять, запомнить… Или вспомнить то, что видимо было грифону в его голове, но не видимо ему самому.
Неожиданно калейдоскоп видений прервался, пыль заклубилась вокруг путников, и, открыв глаза, Алексей успел заметить лишь быструю тень, скрывшуюся в пронизанной солнцем выси.
— Фу! — облегченно выдохнул гном. — Я здорово перенервничал, пока этот монстр размышлял, не отобедать ли нами сегодня.
— Видимо, в твоей душе много темных пятен, Оторок, раз ты так трепетал под взором грифона, — усмехнулась колдунья. — Прямо скажем, если это так, этот мир не для тебя.
— Это почему же? — обиделся гном.
— Здесь многое реагирует на то, что ты скрываешь. Даже если ты прячешь это и от самого себя, — пояснила Эльви, с любопытством глядя на Алексея. — Ты ведь что-то увидел, господин?
— Почему ты стала называть меня господином? — вопросом на вопрос ответил Алексей. — Мне казалось, что ты говорила об иной роли в наших прошлых посещениях этих мест.
— Нет, господин, — девушка улыбнулась, — в моих словах нет никаких расхождений. Ничто не мешает тебе быть для меня и возлюбленным, и господином. А в этом мире именно так было. Зачем мне говорить неправду, если ты стремишься объединиться со своей Сутью? Ты все равно все вспомнишь.
— Надеюсь, это все же произойдет, — согласился Алексей, размышляя над тем, что теперь воспринимает происходящее на удивление спокойно, хотя каким-то кусочком сознания все еще надеется очнуться рядом с сыто урчащим «ауди».
— Пойдем, господин, — предложила колдунья. — Грифон пропускает нас в священный Абидос. Мы поднимемся на одну ступень в твоих воспоминаниях. Мне очень интересно, что влечет тебя сюда.