Чиркнув двумя спичками, Мейтланд поджег одеяло. Теплый керосин с мягким гулом вспыхнул, и невысокие языки пламени стали лизать поношенную ткань. В воздухе поднялся черный дым. Мейтланд встал, балансируя на одной ноге, и начал размахивать горящим одеялом. Он закашлялся в клубах едкого дыма и сел, но тут же поднялся и стал размахивать одеялом из стороны в сторону.
Как и ожидалось, вскоре на сцене появились Проктор с девушкой. Бродяга передвигался в траве, глубоко присев, словно какой-то осторожный зверь, раздвигая рубцеватыми руками жесткие стебли. Его хитрые, но тупые глаза уставились на Мейтланда, как на дичь, которую оставалось только заколоть и разделать. В отличие от Проктора Джейн Шеппард степенно шагала по неровной местности, словно не питая никакого интереса к попытке Мейтланда сбежать.
— Я так и думал, что вы появитесь! — крикнул Мейтланд. — Ну что, Проктор?
Он слез с крыши флигеля и помахал горящим одеялом перед лицом у бродяги, тот заворчал и выругался. Мейтланд бросился на него, но, закашлявшись от дыма, упал на одно колено и схватил примус. Когда Проктор вцепился в одеяло и вырвал клочок горящей шерсти, Мейтланд выплеснул на землю керосин и провел одеялом по разлившейся жидкости.
Двигаясь на четвереньках, Проктор осторожно заходил Мейтланду в тыл. Девушка приближалась к флигелю, раздвигая траву своими маленькими руками. Отмахиваясь от дыма, она кричала Проктору:
— Брось тряпку! Не обращай на него внимания! Они увидят дым!
Обгоревшее одеяло сорвалось с костыля. Мейтланд схватил кучу дымящихся обрывков, но Проктор бросился вперед, вырвал у него одеяло и стал затаптывать пламя и забрасывать землей тлеющие нити.
Мейтланд понуро оперся на костыль. Он махал проезжавшим машинам, но ни одна не остановилась. Никто даже не заметил этого маленького происшествия. Мейтланд повернулся к Проктору. Тот схватил обломок кирпича и.стал по-боксерски кружить вокруг своего противника. Мейтланд бросился вперед и ударил его костылем по плечу. От перенапряжения у него поднялось давление, и из открывшихся ран на голове потекла кровь, но этот удар его раззадорил. Левая нога скользнула по треснувшей плите, но Мейтланд удержал равновесие и стал вертеть костылем над головой.
Присев на корточки и пригнув плечи к коленям, Проктор крутил бычьей головой, уклоняясь от костыля. Его белесое, как высохшая тыква, лицо было абсолютно бесстрастным: все свое внимание он сосредоточил, прикидывая длину рук и ног Мейтланда.
— Прекратите!..
Сцепив руками волосы на затылке, Джейн Шеп-гард, как скучающая домохозяйка, усмиряющая личную драку, подошла к Мейтланду и, схватившись за металлическую трубу, попыталась опустить ее на землю.