Джейн улыбнулась ему и легонько взяла за руку. Ее лицо с упрямым подбородком казалось детским в ореоле рыжих волос. Она выпустила изо рта дым и рукой направила его на Мейтланда.
— Хорошо?.. Знаешь, ты бы мог выбраться отсюда, если бы захотел.
— Как?
— С самого начала…— Она снова затянулась. — Если бы хорошо постарался, давно бы уже выбрался.
— Постарался? — Мейтланд скривился, вспомнив свои страдания под дождем, и потер грудь, прикрытую лишь заляпанной парадной рубашкой. — Холодно здесь.
Молодая женщина протянула к нему руки.
— Ты мог бы уже выбраться, — повторила она. — Проктор этого не понимает, но ты его успокоил. Знаешь, мы оба подумали, что ты наверняка бывал здесь раньше.
Она сквозь дым пристально посмотрела на Мейтланда и обвела пальцем масляное пятно на его рубашке. Он молча за ней наблюдал. Ее тон был ничуть не насмешливым и не враждебным, но в то же время она словно испытывала и его, и себя, выискивая в нем какие-то ошибки собственного прошлого. На чужие пороки глаз у нее был наметан, и она моментально поняла, что Мейтланд примет эту роль.
А вдруг он и в самом деле намеренно застрял на острове? Ему вспомнилось, как он отказался пешком пройти сквозь туннель виадука к аварийному телефону, вспомнилась его детская убежденность, что в часы пик какой-нибудь водитель непременно остановится, чтобы его подвезти, вспомнилось, как он изливал свой гнев… Опять он сидит в той пустой ванне, как в детстве, и рыдает от такой же обиды.
Согласившись на предложенную девушкой игру, Мейтланд сказал:
— Джейн, ты просто обязана уйти отсюда — ради себя самой. Отсиживаясь на острове, ты наказываешь только себя.
— Подумаешь, большое дело — я этого не замечаю. — Ее глаза блеснули на холодном отрешенном лице. — Все равно это легче, чем кое с чем примириться. Я никогда не отличалась умением улаживать ссоры — мне нужно несколько дней, чтобы перекипеть. Только так можно по-настоящему разозлиться…
Она докурила сигарету и положила руку Мейтланду на живот, а потом повернулась и поцеловала его в губы.
— Скажешь, не зацепила? — спросила она.
— Может, и зацепила. — Мейтланд попытался обнять ее за талию, но его тело то и дело содрогалось от лихорадки. — Последние четыре дня были странные — будто зашел в сумасшедший дом и увидел там самого себя, сидящего на скамеечке.
Мейтланд отодвинулся от девушки. Он смутно догадывался, что она раздевается. Закурив вторую сигарету, она осмотрела в походное зеркальце свой живот и груди. Потом надела короткую кроваво-красную юбчонку и люрексную блузку без рукавов. Он уже уснул, когда она прикрутила лампу и вышла из комнаты. По ступеням простучали ее острые каблучки.