— Да, видение, безумное порождение воспаленного мозга, — пробормотал астролог, дрожа. — Умоляю, сжальтесь, мадам! Хотите, я отправлюсь с ними… Не буду спускать с него глаз…
— Перестань, Рене… Слышишь, стук в дверь… У бокового входа.
— О нет! Это всего лишь шум ветра!
— Ступай отворять!
— Екатерина! Ведь он — твой сын, твое родное дитя! Пожалей его!
Астролог упал на колени, но Екатерина нагнулась, схватила его за плечи и с не женской силой поставила на ноги.
— Несчастный глупец! — прошипела она. — Ты хочешь, чтобы из-за твоей слабости я потеряла все, что имею: величие, славу, власть, королевский трон?.. Трепещи же! Тебя давно подозревают в колдовстве, на твоей совести несколько убийств. Если ты все еще жив, то исключительно по моей милости! Стоит мне отвернуться от тебя, как ты немедленно погибнешь от рук тех, кто тебя ненавидит… Стоит мне лишить тебя своей поддержки, как на следующий же день, Рене, тебя схватят и предадут суду… Уже завтра ты узнаешь, что такое пытки, а послезавтра отправишься на костер!..
Руджьери в отчаянии воздел руки к темным сводам храма.
— Ну ступай же, отопри! — резко распорядилась королева.
Нетвердой походкой, задевая то решетки хоров, то огромные, покрытые резьбой колонны, астролог поплелся к двери. Распахнув ее, он увидел высоченного монаха. Лицо инока почти полностью скрывал надвинутый на глаза капюшон. Шагнув вперед, он посмотрел на Руджьери. Астролог ошеломленно уставился на монаха, окаменев от изумления.
— Куда мне идти? — мрачно осведомился монах.
Руджьери указал рукой на главный алтарь и безжизненным голосом, лишенным каких бы то ни было человеческих интонаций, проговорил:
— Туда… Она ожидает тебя, убийца!
Монах содрогнулся, а Руджьери отпрянул, но взгляд его по-прежнему был прикован к лицу пришельца. В следующий миг астролог выбежал из храма. До монаха донеслись отчаянные рыдания итальянца, которые не мог заглушить даже шум бушующей грозы. Сверкнувшая молния озарила удалявшуюся фигуру Руджьери: он двигался, пошатываясь, как пьяный, обхватив голову руками и издавая душераздирающие стоны, в которых звучала напрасная мольба…
Инок захлопнул дверь, откинул на спину капюшон и приблизился к главному алтарю. Екатерина не пошевелилась, но когда монах оказался рядом с ней, вымолвила:
— Я очень довольна, что вы пришли, маркиз де Пани-Гарола. Вы держите слово, верны в любви и бесстрашны перед лицом смерти. Я рада приветствовать вас!
Панигарола покосился на дверь и про себя удивился тому, что выскочивший на улицу человек назвал его убийцей.
— Маркиз, — говорила меж тем королева, — вы выполнили свое обещание. После ваших проповедей Париж бурлит. С вашей помощью удалось взбудоражить все приходы. Теперь достаточно высечь искру — и столицу охватит пожар. Благодарю вас, отец Панигарола… Но и я никогда не забываю своих обязательств. Через несколько минут вы встретитесь тут с женщиной, которую боготворите…