Жеан занес кулак над головой матроны, а та, закрыв глаза и съежившись, собралась пронзительно заверещать, но из горла ее вырвался лишь хриплый стон.
Кулак так и не опустился. Чудовищным усилием воли юноше удалось взять себя в руки, и он грубо приказал:
— Встань, гнусная тварь! Благодари Бога, что ты женщина… что я успел об этом вспомнить.
Не заставляя просить себя дважды, она вскочила, мгновенно обретя хладнокровие, ибо опасность ей уже не грозила. А Жеан, собрав бумаги, запихнул их в шкатулку, затем подошел к окну и закрыл его. Увидев на столе связку ключей, он сунул в шкатулку и ее, властно бросив старухе:
— Вон отсюда! Подождешь меня на лестничной площадке.
Она подчинилась, понимая, что от послушания зависит жизнь.
Жеан, взяв шкатулку, обвел глазами комнату, ища место, где можно было бы надежно спрятать бумаги Бертиль.
— Нет, — сказал он, покачав головой, — лучше будет унести их с собой… так безопаснее.
И он вышел на площадку, где покорно стояла госпожа Колин Коль. Убедившись, что в покои Бертиль можно проникнуть только через одну дверь, он дважды повернул торчавший в скважине ключ, а затем положил его в карман.
— Второй ключ, — резко произнес он.
Она притворилась, будто не понимает, напустив на себя самый невинный вид.
— Какой ключ?
— У тебя должен быть второй ключ от этой двери… давай его сюда!
— Клянусь вам…
Схватив ее за горло, он холодно повторил:
— Ключ — или тебе конец!
Уж она-то знала, как умеет душить этот бандит! Этому дьяволу лучше было не перечить и не хитрить с ним… ведь жизнь ее висела на волоске, она это понимала.
— Пойдемте, — всхлипнула старуха.
Жан тут же разжал пальцы. Вздохнув полной грудью, она жалобно пробормотала:
— Ключ внизу.
— Спускайся.
Она бросилась к лестнице настолько стремительно, насколько позволяли подгибающиеся в коленях ноги, и, спускаясь, безостановочно бормотала, осеняя себя крестом:
— Господи Иисусе! Усмири этого демона! Святая Богоматерь, защити и сохрани меня!
У себя в спальне, окончательно укрощенная и смиренная, она поспешно достала ключ и дрожащей рукой протянула его Желну, молясь только об одном — чтобы этот дьявол как можно скорее убрался. Юноша же произнес таким тоном, что она содрогнулась:
— Если еще раз попытаешься пробраться в покои мадемуазель, я вырву тебе глаза, чтобы ты не видела того, что тебе не положено видеть…
Она инстинктивно зажмурилась и с ужасом вспомнила о троих бандитах, сопровождавших вельможу в маске: те тоже обещали сделать с ней нечто подобное.
— И вырву язык, — грозно продолжал Жеан, — чтобы ты никому не могла рассказать о том, что видела. Поняла?