К несчастью, Людовик не знал Пардальяна. Унизительная жалость, которую подросток увидел в глазах шевалье, настроила короля против незнакомца. Потом тот преградил монарху дорогу, чем вызвал его гнев. А в высшей степени странное предложение, которое король услышал от этого человека, заставило Людовика подумать, что дерзкий дворянин просто издевается над ним. Терпению короля пришел конец. Он гордо выпрямился и звонко крикнул:
— Эй! Витри!
Все пришло в движение. Витри, Люинь, Орнано, Бельгард, Ледигьер, Темин, Креки, Брюлар де Сийри, прево — все с разных сторон устремились к королю. И первым на зов Людовика поспешил Кончини, увлекая за собой своих офицеров и массу дворян. Глаза маршала горели дикой радостью: он узнал Пардальяна и решил, что теперь-то уж тому не уйти.
Королева, Фауста, маркиза д'Анкр — все они оставались на местах. Но женские голоса смолкли. Дамы внимательно наблюдали за происходящим. В черных глазах Леоноры полыхала радость: как и ее супруг Кончини, она думала, что Пардальяну пришел конец. Фауста радости не выказывала и была чуть озабочена: зная Пардальяна, она понимала, что тут что-то не так…
Ожидал ли Пардальян такого поворота событий? Возможно… А если мы заметим, что в глазах у него промелькнула хитрая искринка, то станет ясно: шевалье не осуждал юного короля. Даже наоборот…
А тот презрительно бросил:
— Вы не в себе, милейший! Или вы пьяны? Да кто вы такой?
Пропустив мимо ушей первый вопрос, Пардальян спокойно ответил на второй. Глядя Людовику XIII прямо в лицо и чеканя каждый слог, он произнес:
— Я шевалье де Пардальян.
Несомненно, у Пардальяна были основания полагать, что его имя произведет впечатление на короля. И действительно, того словно подменили. Гнева как не бывало. Широко распахнутые глаза взирали на шевалье с детским восхищением. Людовик захлопал в ладоши. С невольным почтением, которое польстило Пардальяну больше, чем самый тонкий комплимент, юный король очарованно воскликнул:
— Шевалье де Пардальян!
При этом подросток пожирал его глазами, горевшими все тем же простодушным восторгом. Щеки Пардальяна порозовели от смущения: он до сих пор оставался таким же скромным, как и в далекие годы своей героической молодости. А король совсем забыл, что кликнул капитана гвардейцев, чтобы арестовать дерзкого незнакомца. Людовик забыл, что устроил страшный переполох и что на его зов сбежалось целое войско и каждый дворянин рвался вперед, мечтая отличиться в глазах государя. Юный монарх забыл обо всем на свете, он ничего не видел… кроме Пардальяна, с которого не сводил восхищенного взора.