Карачун подал знак. Один из его подручных бросил передо мной на столик дипломат и раскрыл его. Там были баксы.
— На. Подавись, — сказал Карачун, повернулся и пошел к выходу.
У самой двери он задержался, глянул на меня и пробормотал:
— Сбили тебя с толку, Аладдин. А какой ты мог бы быть человек! Тьфу.
И ушел.
Яниев некоторое время сидел совершенно молча. А потом:
— Он попытается тебя убить.
— Пусть попробует, — весело ощерился я.
20 марта я поехал на Старую площадь. Речь шла о формировании финансово-промышленной группы во главе с «Народным Альянсом». «Народный Альянс» и до того возглавлял некоторое худосочное образование, пришибленное условиями Указа 1993-го и неплатежеспособностью едва ли не половины потенциальных участников ФПГ. Теперь в ФПГ входила моя новая нефтяная компания «Ячнефть», и значительную часть ее должны были составить предприятия оборонки — бывшие клиенты проглоченного КФБ.
Эти оборонщики были действительно несчастные парни, которым правительство не давало денег за госзаказ и не разрешало самим продавать продукцию на экспорт.
Не далее как вчера один дальневосточный директор плакался мне, что смежники, производящие стратегические ракетные установки, расплачиваются с ним по бартеру чешской сгущенкой, а «Росво-оружение» берет у него 29% от контракта и дает взамен клиринговые китайские доллары, которые само же любезно помогает потом сбыть по 50 центов штучка.
За электричество он платил исправно, но на балансе у него висела половина городского жилого фонда, и вот обитатели-то жилого фонда за свет не перечисляли ни гроша. А так как официальным должником за свет был завод, то местное «энергр» выдернуло завод из розетки. Население его полузакрытого города занималось в последнее время в основном собирательством и охотой. По всей по этой причине директор еще в прошлом году просился обратно в государственную собственность. Когда появился я, он очень охотно согласился, что это еще лучше.
Кстати, Тхаржевский пока в эту ФПГ не входил. А между тем его меткомбинат нам был очень нужен для непрерывной технологической цепочки. Дело было ответственное — я с Яниевым отправился в мрачное гранитное здание напротив Политехнического музея.
Яниев разливался соловьем. Он обещал инвестиции в высокотехнологичные производства. Он сетовал на то, что, если не переломить существующую тенденцию, Россия станет сырьевым придатком Запада. Шесть наших собеседников — третьим слева сидел Адашкевич — слушали его не очень-то доброжелательно. Седьмой, высокий и плотный генерал с яйцеобразной головой и седыми усами, что-то насвистывал сквозь зубы. Это был тот самый генерал, который месяц назад обещал мне по телефону пообрывать хвосты моим русалкам.