Джулия с сомнением подняла брови.
– Но когда ты заметишь кого-то, кто, по-твоему, может стать хорошим кавалером, узнай, нет ли у него жены и детей, прежде чем опрометчиво влюбиться в него. А для того чтобы не попасть в такую ловушку, лучше сделать так, чтобы вас представили друг другу.
Если бы они были дома, Лора толкнула бы ее или дернула за волосы. Сейчас же она только состроила пренебрежительную гримаску и упорхнула прочь в облаке желтой тафты. Джулия тихо рассмеялась и покачала головой. Пылкая Лора! К счастью, большая часть ее трудностей существует только в ее воображении…
Краем глаза Джулия заметила какую-то темную фигуру, и в следующее мгновение ее толкнули. Она почувствовала, что падает. Чтобы не потерять равновесия, она схватилась руками за тонкую шерстяную ткань.
Сильные пальцы удержали ее за плечи, не дав позорно растянуться на начищенных плитах, и Джулия обнаружила, что стоит рядом с каким-то человеком.
Ее лицо ощущало ласковую мягкость белой батистовой рубашки, она чувствовала запах пряностей, смешанный с легким ароматом мыла. Щекочущий мужской запах, который показался ей в это мгновение странного оцепенения невероятно приятным.
Джулия подняла голову и встретилась с взглядом зеленых глаз, которые были совсем рядом и казались такими же смущенными, как и она.
– Сэр? – выдохнула она.
– Мадемуазель? – отозвался он таким же тихим голосом.
Ни один из них не пошевелился. Джулию охватила непонятная апатия. В голове стало легко. Они стояли неприлично близко. Так близко, как стояли они с Саймоном, когда тот целовал ее.
Рассудок Джулии отметил шокирующую нескромность такой близости, но она словно растерялась и не могла решить, как ей поступить. Они стояли совсем рядом, и она чувствовала каждый дюйм его крепкого тела и каждый дюйм своего собственного, более мягкого, более податливого тела, прижатого к нему.
Первым очнулся мужчина. Он тихонько выругался и резко отодвинулся.
Стараясь взять себя в руки, Джулия отвела взгляд от этих пугающих глаз и принялась разглаживать свою измятую юбку из бледно-зеленого шелка.
– Мне кажется, – сказала она, – это очень странным… Я… – Она не знала, как закончить фразу. Мешало странное напряжение в груди, и слова потерялись среди сбивающих с толку ощущений.
– Я должен просить у вас прощения. – Его речь звучала гладко, как у образованного человека, голос был глубоким и звучным. – Я не смотрел, куда иду. Ужасно грубо с моей стороны, но знаете, – добавил он, осуждающе кашлянув по собственному адресу, – именно к этому у меня, похоже, особый дар.