– Что дальше? – спросил он, чтобы изменить тему разговора.
– Театр. Это предложишь ты. Саймон и Джулия пойдут с тобой и Лорой. Разумеется, в сопровождении дуэньи. Есть одна пьеса, мне особенно хочется, чтобы мисс Броуди увидела ее.
И бросив через стол шесть билетов, он откинулся назад и сунул руку в карман за крепкой сигарой, привезенной из Америки.
Когда Стратфорд увидел название пьесы, брови у него поднялись.
– Похоже, ты идешь быстрым шагом?
Рафаэль ответил не сразу. Он взял свечу и прижал к пламени кончик сигары. Втягивал в себя воздух, пока кончик не зарделся, потом поставил свечу на место и закинул голову на высокую спинку кожаного кресла.
– У нее не должно оставаться времени между атаками, чтобы обдумать выход. И эти атаки должны быть осторожными, возбуждающими, но и упорными. – Он задумчиво затянулся сигарой. – Ибо угрозами нельзя добиться уступчивости сильной женщины, женщины с характером Джулии Броуди. Нужно просто переступить через черту приличий и предложить ей последовать за собой. Этот решительный шаг она должна сделать по собственному желанию. Или по крайней мере ей должно казаться, что это так.
– Это не так-то просто, – насмешливо сказал Стратфорд.
– Я и не говорю, что это просто. Но не так и сложно. Соблазняй – вот ключ.
– Ладно, признаюсь, мне любопытно. Как же ты собираешься ее соблазнить?
Глядя в потолок, Рафаэль улыбнулся хищной улыбкой:
– Друг мой, это уже почти сделано.
– Фонвийе!
Рафаэль остановился посреди вестибюля своего лондонского особняка. Он обернулся с оскорбительной неспешностью и увидел свою бабку, спускающуюся по лестнице.
– Куда это вы направляетесь? – спросила графиня Уэнтуорд. – Я послала записку, что желаю с вами поговорить. Вы что, не получили ее? Есть дела, которые мне необходимо обсудить с вами.
Поразмыслив, Рафаэль решил, что лучше будет поскорее покончить с этим разговором.
– Прекрасно, бабушка, – сказал он с поклоном, скрывая свое раздражение.
Они уселись на одинаковые диванчики, стоящие друг против друга.
Графиня была крупной женщиной, предпочитавшей в одежде темные цвета. Расчет был на то, чтобы сделать внешность соответствующей суровости ее характера. Она носила очки, которые увеличивали ее глаза, так что всегда казалось, будто она внимательно смотрит на собеседника. Многие приходили от этого в замешательство. Рафаэль – нет. Он спокойно развалился на своем диванчике.
– Вы считаете себя весьма умным человеком, не так ли? – начала графиня. – Ваша склонность к сарказму никогда не выставляла вас в выгодном свете. Лучше бы вы обуздали ее, потому что она делает ваше сходство с отцом просто пугающим.