Мэг сдержала улыбку.
– У нас с Тинси есть для вас новость, – объявил Прежан. – Следуя вашему примеру, Оги, я решил действовать так же быстро, как вы, когда объяснились с миссис Феннистон. Вы подали пример, достойный восхищения. Я много лет ухаживал за Тинси, заботился о ней, как врач заботится о своем особом пациенте. За эти годы я проникся к ней глубочайшим уважением и восхищением…
Понтье-старший перебил врача:
– Иными словами, ты пытаешься сообщить, что наконец решил сделать нашу Тинси честной женщиной?
Тинси подняла взор к потолку и еще крепче уцепилась за доктора.
– Дики сделал меня самой счастливой женщиной на свете, попросив меня стать его женой.
Миссис Феннистон встала и обняла обоих – и Тинси, и Прежана. Даже Понтье-старший протянул здоровую руку, чтобы пожать руку Прежану. Мэг тоже поздравила жениха и невесту. Но, произнося все положенные в таких случаях слова, она почему-то чувствовала себя лицемеркой. Мэг понимала, что это глупо, но тем не менее чувствовала себя как девушка, оставшаяся без кавалера на домашней вечеринке. Прежан предложил распить по такому случаю бутылку шампанского. Мэг вызвалась сообщить новость Хортону и, воспользовавшись этим предлогом, улизнула из комнаты. Ей так не хватало Паркера, что не передать словами. Она поднялась к себе, достала чемодан и стала складывать вещи, полная решимости не пролить ни слезинки.
Мэг сложила все свои вещи и начала складывать вещи Элен, когда в спальню влетел взволнованный Тедди.
– Мама, пойдем скорее, Джим пропал!
Этого только не хватало! Конечно, Мэг не хотела, чтобы с псом что-то случилось, но сейчас она подумала о другом: если дети будут волноваться за него, то как ей удастся уговорить их уехать домой? Им и так пришлось трудно, когда Гаса увезли явно против его воли, чуть ли не силой. Вздохнув, Мэг вышла из комнаты и отправилась успокаивать бурю.
Спускаясь по лестнице и проводя рукой по гладко отполированным перилам, Мэг жалела, что ей приходится уезжать. За короткое время, проведенное в семействе Понтье, она почувствовала себя здесь своей. Если бы Паркер понял, почему она сделала то, что сделала, если бы преодолел свой гнев, может, тогда ей не пришлось бы так поспешно уезжать и срывать с места детей. Но после гневной тирады, которую Паркер обрушил на нее прошлым вечером, не могло быть и речи о том, чтобы остаться и провести в Новом Орлеане еще сутки. Если даже Паркер простил ее, Мэг не была уверена, что сможет сама его простить.
– Джима похитили, – сказала Саманта вместо приветствия. Девочка сидела на нижней ступеньке лестницы и играла в куклы. – Как в мультфильме «Сто один далматинец», помнишь, мамочка?