Сочтя, что он отошел достаточно далеко, и в очередной раз уйдя от смертоносных рук вампиров, Агрон привычными движениями наложил на себя заклятье кипения крови, уже предчувствуя тяжелую расплату за применение этого заклятья дважды с перерывом.
Мышцы тотчас же наполнились силой, позволявшей вертеть тяжеленным боевым топором, будто легкой дубинкой. Кровь вскипела, а мысли прояснились. Он думал лишь о бое. Кровь кипела, требуя одного – убивать!
Уклон, удар – лезвие топора с чавкающим звуком проходит сквозь плоть врага, но если бы в бою с обычным противником Агрон тут же переключился на него целиком и полностью, рассчитывая быстро добить раненого, то в сражении с вампиром ему оставалось лишь уклоняться, так как спустя секунду когти противника просвистели в опасной близости от его горла. Снова защитный маневр, снова вампир оказывается близко, но недостаточно близко для того, чтобы ударить. Ловкость этих созданий кажется фантастической, но все же и она имеет свои пределы. И Агрон сейчас вне этих пределов.
Краем глаза он отметил, что Алекс тоже держится молодцом, «танцуя» со своим вампиром и проводя разведку боем. Ежесекундно пробуя его на прочность и проверяя на скорость.
В очередной раз Агрон топором ударил по шее одного из противников, и тот на мгновение отступил, видимо, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям и пытаясь понять, насколько опасна рана. Она была бы смертельной для любого живого существа в землях Арктара, но не для того, кто рожден мервецом. В жилах вампиров могла бежать лишь кровь их жертв, да и то в течение нескольких часов после убийства. Они совершенно не чувствовали боли, а даже самые страшные раны, нанесенные им, зарастали буквально на глазах. В этом была их сила, но в этом же заключалась и слабость. Агрон не раз слышал, как вампир продолжал нападать, не заметив, что у него отсекли руку, и даже обезглавленное тело не прекращало метаться, ища, в кого бы всадить свои страшные когти.
Воспользовавшись короткой передышкой, Агрон сконцентрировал все внимание и энергию на втором противнике и секунду спустя снес ему кисть, заставив ретироваться. Пора было переходить от обороны к наступлению, и Агрон бросился вперед, без устали нанося удары отступающим вампирам. Каждый удар этих существ по силе был сравним с ударом вырванного ветром векового дерева, но даже могучие руки вампиров не могли тягаться в крепости с лезвием боевого орочьего топора.
Теперь они атаковали уже не столь яростно, а лишь кружили вокруг, время от времени царапая воздух когтями и пытаясь поймать взгляд Агрона своим. Эту особенность стиля вампирского боя Агрон знал еще с детства, когда отец притащил в их стан молодого вампира и, вручив Агрону свой топор, коротко повелел: «Убей!» Стоило встретиться с вампиром взглядом, и исход боя был предрешен. Оторвать взгляд от их черных зрачков было невозможно, и никакая магия Заповедных Земель не могла разорвать этой связи. С каждой секундой контакта, слияния взглядов воин слабел, по частичкам отдавая вампиру свою силу и энергию. Поговаривали, что умелые вампиры могли вытянуть из противника даже магию – перетянуть на себя заклятье каменной кожи или кипения крови…