В исцелении должны участвовать двое, а не один. Это заставило меня искать новую парадигму в медицине, основанную на способности пациента контролировать собственную жизнь и снова встать на верный путь.
Суть моей идеи состоит в следующем: мы умеем сами исцелять себя физически и эмоционально. Под влиянием вдохновения, мы можем сформировать более возвышенное, более идеальное будущее, и когда мы делаем это, происходят чудеса.
Она встала, взглянула на мою ногу, потом на меня:
— Я ухожу. Постарайтесь не нагружать ногу. Сейчас вам нужен полный покой. А я вернусь завтра утром.
Наверное, вид у меня был не слишком геройский, поэтому она снова опустилась на колени и положила обе руки на мою лодыжку.
— Не волнуйтесь. Когда энергии достаточно, нет ничего, что нельзя было бы исцелить, — ненависть… войну… Надо просто объединиться и увидеть то, что нужно. — Она осторожно погладила мою ногу. — Мы сумеем исцелить это. Мы сумеем.
Одарив меня ещё одной улыбкой, Майя поднялась на ноги и ушла.
Мне вдруг захотелось окликнуть её, рассказать всё, что пришлось испытать в ином измерении, всё, что я знал о Страхе и о возвращении семёрки, однако, я промолчал, глядя, как она скрывается за деревьями.
Я безумно устал. Завтра утром — это уже совсем скоро, подумал я… потому что теперь я точно знал, кто она такая.
Наутро меня разбудил резкий крик ястреба, парившего высоко в небе, по-видимому, прямо над моей палаткой. Несколько секунд я прислушивался, представляя себе, как птица описывает в воздухе широкие плавные круги.
Ястреб прокричал ещё раз и замолк. Я быстро сел и выглянул из-под полога палатки: день был облачный, но тёплый, легкий ветерок пробегал по верхушкам деревьев.
Достав из рюкзака эластичный бинт, я осторожно обмотал им уже почти не болевшую лодыжку, затем выбрался из палатки и встал.
Постояв пару минут, я перенёс вес тела на больную ногу и сделал пробный шаг. Ощущения были не слишком приятными, но если постараться ступать на неё полегче, то идти я мог.
Интересно, помогла мне процедура Майи или нога на самом деле была повреждена не так уж сильно? Сам я не знал, а спросить было некого.
Снова порывшись в рюкзаке, я достал чистые вещи, потом осторожно, всё время останавливаясь, чтобы оглядеться и прислушаться, добрался до реки.
Там, найдя место, защищённое от посторонних глаз, я разделся, вошел в прохладную, сразу освежившую меня воду и некоторое время лежал в ней, не думая ни о чём, стараясь заглушить поднимающуюся откуда-то изнутри тревогу и рассматривая разноцветные листья у себя над головой.