* * *
Мы берем орлов и учим их летать строем.
Уэйн Каллоуэй
Никто и никогда в подлунном мире не смог бы свести в одном месте мурилийца и бангасойского демона, страшного зверя Ватабасю и чудовище Ламахолота, жанивашских тварей и горных владык Рюбецаля — и остаться при этом безнаказанным.
Ни одно смертное существо не рискнуло бы поставить их в строй. Тем более — под одни знамена. Никто, находящийся в здравом уме и твердой памяти, не осмелился бы предложить этим древним, могущественным, гордым созданиям одну золотую рупезу за услуги.
И — самое главное. Ни один безумный пророк — даже такой оптимист, как Мардамон, или великий провидец, как Эдна Фаберграсс, — не предположил бы, что все это может им понравиться.
Так что не станем осуждать Князя Тьмы и его великих маршалов за недальновидность. Они учли все вероятные и невероятные варианты развития событий. Они не предусмотрели только того, чего никогда не было и никогда не могло быть.
Вот что значит — не читать свежую прессу, сказал бы на это военный корреспондент Бургежа.
Вот что значит — вовремя ввести военную цензуру, возразил бы на это генерал Топотан.
Как бы там ни было, стратеги Преисподней не подозревали о том, на что способен бригадный сержант Лилипупс, вдохновленный сложностью поставленной задачи и вынужденным продолжительным отдыхом.
* * *
Армия, которую еще никто не видел, всегда опаснее.
Тацит
Пут Сатанакия со своим отрядом выскочил в тыл вражеским войскам как раз в тот момент, когда на равнине открылся огромный портал, светящийся золотым и зеленым. На другом конце его хорошо просматривался огромный черный замок с высокими стройными башнями, на которых реяли знамена Кассарии.
Увидев этот портал, Князь Тьмы открыл рот, чтобы сказать «Ого!», но ничего не сказал — высокий статус не позволял ему такой свободы самовыражения. Вместо него «Ого-го!!!» воскликнул верный Барбосис.
Первым из портала выплыл демон Папланхузат, пропажу которого горючими слезами оплакивал богдыхан Амарифа со своим казначеем и всем обездоленным народом. Больше всего он (Папланхузат) напоминал парус корабля небывалых размеров. Огромный, серый, плотный, влажный, парус с язвительной улыбкой и лукавыми раскосыми глазами. Следом за ним грациозно проследовали к месту событий его любимые жены — Киспарна и Нагипарна. Киспарна была больше похожа на темную грозовую тучу, а Нагипарна — на шаровую молнию, коей, впрочем, и являлась на самом деле.
— Что это? — уточнил владыка Преисподней.
Он отказывался верить своим многочисленным глазам, хотя до этого момента никаких претензий к ним — в отличие от ушей — не предъявлял.