Незабываемое зрелище!.. Повремени! Вот уже видно, как озеро лавы колышется и вздыхает. Время от времени газы прорывают малиновую пену, и озеро пыхтит и плюется.
Куски лавы цвета киновари разбрызгались по темным склонам конуса. Нестерпимо жарко…
Снова вверх. Снова под нами огненный глаз.
Позже многие из видевших репортаж признавались мне, что их посетила странная мысль: будто они заглянули в окно своего детства, в свое прошлое… Их так влекло огненное озеро, что они отпрянули от экрана.
Вечером мы разбили палатку на соседней сопке, чтоб любоваться агонией великана. Он освещал долину розовым светом, настолько ярким, что можно было не только фотографировать, но и читать книгу.
– Спасибо! - Юрик, израсходовавший весь запас пленок, долго тряс мою руку. - Это незабываемо, Бари!
Он лежал в спальном мешке, не смыкая глаз.
– Что бы ты хотел сейчас, Бари?
– Уснуть.
В этом адском розовом сиянии никак не спалось. "Вот и все, - устало думал я. - Исполнена еще одна цель. Цель на пути в бесконечность…"
– Я хотел бы отблагодарить тебя, Бари, - снова заговорил Юрик. - Не знаю как… Где ты встречаешь Новый год?
– Нигде.
– Замечательно! - Юрик сел, согнув пополам мешок. - Едем к Файдому Гешту.
– К Гешту? - Я расхохотался. - Он что, пригласил тебя?
– Конечно. У меня два приглашения на новогодний бал.
– Гешт, который экономит на мыле для рабочих, приглашает тебя на рождество? - Я отвернулся от шутника.
Юрик проворно вылез из мешка и, приплясывая перед моим носом, потрясал розовыми билетами.
– Да, Гешт! Да, Гешт! Эх, Бари, - он сел на землю, - ты хоть и король, но плохо знаешь причуды власти. Именно Гешт дает обед на тысячу персон!
Кто знал, что восьмидесятилетний миллиардер, экономящий на мыле, спичках и воде, Файдом Гешт, считающий по старинке не только доллары, но и центы, способен закатить такой прием!
В Лос-Анджелесе моросил мелкий противный дождь. Вилла Гешта, обычно безлюдная, сверкала над океаном, как хрустальная люстра. В гостеприимно распахнутые ворота въезжают дорогие машины, и сразу гости окунаются в мягкие звуки оркестра, замаскированного в мокрой зелени.
На просторной даже для такого потока гостей мраморной лестнице нарядные дамы выглядят большими движущимися клумбами.
"Что задумал старый лис? - гадал я, поднимаясь с Юриком по лестнице. - Неужели старческая сентиментальность? Отходная? Надежда на благодарность людской памяти?.. Нет! Гешт еще не выжил из ума! Каждый сэкономленный цент в его империи дает миллионы… Зачем же такая безумная трата?.."
Я не сразу различил Файдома Гешта среди слуг. Вместе с ними он при входе раздавал гостям маски.