– Черт! – Глеб даже не оборачивался, бросил один только взгляд в чудом уцелевшее зеркальце над лобовым стеклом. – Хреново!
Точно – хреново, подумала про себя Анжелика. Так вот как вы работаете, господин Лаевский, – не щадя ни своих, ни чужих ради победы. Что ж, по крайней мере все ясно – в случае необходимости вы с такой же легкостью пожертвуете и мной. Лишний повод расстаться с вами как можно скорее.
С другой стороны, если отбросить все сантименты, – ей крупно повезло! Во-первых, осталась в живых в такой-то заварухе. Во-вторых, Сергей был мертв, а он сильно беспокоил ее. Он был из породы мстителей, тех, кто ничего не прощают и не забывают. Так что рано или поздно трюк с Толиком и гранатой аукнулся бы ей, как пить дать!
Лике просто не верилось, что они вырвались из этого кошмара. Казалось, вот-вот случится что-то еще. Дорогу перекроют, машина заглохнет… Но нет, дорога была пуста. Дождь все еще накрапывал, но небо уже светлело на горизонте. Дождевые капли залетали в разбитое стекло, оставались на губах. Машина, несмотря на все полученные повреждения, послушно уносила их прочь, и через несколько минут особняк Рокецкого остался за поворотом. Глеб сообщил в Контору о выполнении задания. Лаевский передал новые инструкции. Следуя им, они свернули на какую-то раздолбанную лесную дорогу и ехали по ней около двух километров, пока впереди не показалось железнодорожное полотно.
Не доезжая до него, агенты оставили машину с мертвым Сергеем.
– Ну, прощай! – Глеб все же позволил себе немного сентиментальности, прежде чем захлопнуть дверцу.
Анжелика прощаться не стала – кто он был для нее? Навязанный новыми хозяевами напарник, который в любой момент мог превратиться в ее палача. Она подумала о том, что могла бы сейчас убить Глеба и попытаться скрыться от Конторы. Но, взглянув на него, отказалась от этой мысли. Она не смогла бы выстрелить в этого человека! Ты тоже становишься сентиментальной, заметила она самой себе. Не рановато ли?! В Самошина стреляла, не задумываясь, а этот Глеб ничем не лучше – работает на людей, которые, без всякого сомнения, являются твоими врагами!
Да, но Самошин обманул ее, а Глеб был честен и перед ней, и перед самим собой. Она ясно видела, что это за человек – один из тех убежденных в своей правоте, кто действительно готов сложить голову не за деньги, а за идеал. Лаевский, безусловно, должен ценить такого работника.
Машина вспыхнула сразу, сквозь языки пламени можно было видеть очертания мертвеца. Глеб отбросил в кусты пустую канистру.
– Идем! – позвал он Маркизу.