– Прекрасно! Разумеется, – продолжил Валентин Федорович, – я не просто так направляюсь на курорт, там нам предстоит встретиться с человеком, с которым долго и плодотворно сотрудничает наша организация. Но это чисто деловая встреча, вас же я надеюсь видеть на ней в качестве эскорта и… телохранителя.
Чудесно, по крайней мере, не нужно никому вышибать мозги. Ничего другого делать, правда, не умею – но любимой эту работу назвать пока еще, к счастью, не могу! Правда, навыками телохранителя я не обладала, но Валентин Федорович считает иначе, а ему, конечно, виднее.
– Совместим, так сказать, приятное с полезным! – продолжил он. – Да и вам будет полезно прогуляться!
– Вы мне так доверяете, Валентин Федорович?
– Я полагаюсь на ваше благоразумие и надеюсь, что вы уже достаточно хорошо усвоили майский урок и поняли, что от судьбы не уйдешь…
– У вас длинные руки! – кивнула я.
– Можно и так выразиться! Подбирайте себе туалет – немного времени у нас в запасе есть!
Что ж – по крайней мере в этом он не обманул: обещал ведь при поступлении увлекательные поездки. Сейчас Сочи, а там, глядишь, до Канн доберемся! Я не спрашивала, но очевидно, Марьянова в Сочи не будет. Марьянов был командирован в Германию, если только мне сказали правду. Открыток он оттуда не присылал и теоретически мог быть сейчас где угодно – хоть в Германии, хоть на Аляске!
Оставшись в одиночестве, Валентин Федорович подошел к окну и, распахнув шире ставни, прислушался к птичьему гомону в лесу. Эта база была не единственной у Конторы, но Лаевский любил именно это место. Красота природы подчеркивала несовершенство человеческого мира. Мира, который он всеми силами пытался сделать хотя бы немного лучше. Огнем и мечом. Только так.
И Анжелика Королева была всего лишь одним из его инструментов. Он часто задумывался над тем, насколько ей можно доверять. Насколько ему удалось приручить эту красивую бестию? Во время последних заданий у нее не раз был шанс повторить попытку побега, но она не воспользовалась этим. Потому что смирилась со своей участью, приняла условия игры, стала частью команды? Или потому, что хочет сорваться наверняка, потому что чувствует, что за ней все еще наблюдают… Трудно проникнуть в человеческую душу. Что ж, поживем – увидим!
Уже по дороге на фестиваль он сообщил мне кое-какие подробности предстоящей встречи. Человек, с которым он собирался вести переговоры, был немцем (еще один немец в Сочи! – сразу мелькнула мысль).
– Он тоже печется об интересах России?! – спросила я.
Тогда Лаевский не отреагировал на мою иронию. Позднее я узнала, что по заказу Гюнтера Штессмана Контора проводила кое-какие «исследования», как выразился Лаевский, а проще говоря, занималась промышленным шпионажем. Как объяснил Валентин Федорович, господин Штессман инвестировал большие деньги в российский бизнес, и следовательно, упрочение его положения на рынке было в интересах России.