"7 ноября 1941 года.
Сегодня праздник. Хоть у нас и немцы, но все же мы праздновали. Тайно, конечно. Немцы добровольцев берут в Германию. Говорят, что там будет хорошо. Некоторые едут. Дураки, поверили немцам. Фашисты в клубе им. 1 Мая сделали конюшню для своих лошадей, а сами живут в нашей школе. Парты жгут. Что значит "освободители" - освобождают нас от "лишнего груза".
"26 ноября 1941 года.
С продуктами у нас плохо. Есть нечего. Анна Константиновна меняет барахло на продукты. С топливом тоже плоховато, но я с ломиком промышляю. Немцы говорят, что они уже в Москве ведут бои. Брешут, собаки! Базаров нет. Кто-то ночью дал 3 выстрела по офицеру и 2 солдатам. Жаль, не попали по собакам. За это расстреляли 50 наших жителей".
"10 декабря 1941 года.
Вчера мы узнали, что бахмачских евреев в Сумах всех повешали. Отряд гестапо уехал. Люди вздохнули свободней. На место гестапо приехала жандармерия. Холода стоят большие".
"1 января 1942 года.
Новый год. Ночью проснулся я, как раз часы начали бить 12. По всему городу как подымется стрельба! Это немцы Новый год встречали, а старый прогоняли. Они привыкли без оружия никуда - то и старый год с оружием в руках прогоняли. Сегодня Новый год, а есть нечего. Сидели с Иваном Матвеевичем да в шашки играли. Понемногу немцы все-таки восстанавливают железнодорожный путь. Уже ездят поезда. Хожу на станцию собирать уголь. За одного убитого немца будут расстреливать 100 человек наших жителей. В Нежине кто-то убил немца с собакой, а они за это расстреляли 140 человек жителей и говорят: "100 человек за немца и 40 человек за немецкую собаку".
Сорок второй год на Украине... Обезлюдели города, замерли разрушенные шахты, ржавь осела на заводских корпусах. Притихли села.
"Новый порядок" воцарился в Бахмаче. В первые же дни начались зверские убийства. Под дулами автоматов сам себе вырыл на огороде могилу директор "Заготзерна" Каминский и лег в нее. Потом фашисты сожгли в сарае дежурного по станции комсомольца Ивана Еременко и его семнадцатилетнюю сестру Катю. Их мать убили прикладом автомата, когда она бросилась защищать своих детей. Расстреляли председателя месткома станции Лукьяницу, замучили осмотрщика вагонов старого партийца Козлова...
Это действовал присланный в город специальный отряд гестапо. Малейшее изъявление недовольства, косой взгляд карались смертью. Убийцы хотели запугать население важной стратегической станции, пресечь всякую попытку к сопротивлению. Кое-кого запугали. И еще нашлись такие, что начали добровольно работать да оккупантов. Не уехал на восток директор Бахмачской МТС Волкушевский. Сотрудничал с немцами, стал у них заведующим трудовой биржей Кириченко. Дорожный мастер Петриенко и бригадир Хабенко при отступлении наших войск и эвакуации станции не подчинились приказу, не вывезли дорожный инструмент и сейчас сгоняли людей ремонтировать разрушенные пути.