Элис с трудом разлепила веки, кое-как смахнула с лица комки липкой грязи и взглянула вверх. Кучер в богатой ливрее снисходительно глядел на нее с высоты элегантного кабриолета. Позолоченные спицы колес не хотели останавливаться, они колебались в такт нервным рывкам – вперед-назад, вперед-назад – еще не успевших успокоиться лошадей. Элис попыталась заглянуть внутрь экипажа: что это за сумасшедший чуть не наехал на нее?
– Мадам, примите мои глубочайшие сожаления. – Голос принадлежал джентльмену весьма приятной наружности; Элис, размазывая по лицу смесь песка и глины, постаралась принять позу оскорбленного достоинства. – Вижу, вы слегка забрызгались утренней росой.
Это прозвучало как попытка извинения, однако в голосе чувствовалась явная ирония, губы сложились в снисходительную улыбку. Благообразная наружность джентльмена почему-то вызывала у нее раздражение, почти гнев.
Она понимала, что выглядит довольно-таки нелепо, но в этом была не ее вина, а по крайней мере, отчасти – его. Этот мистер должен был принести ей свои извинения в более подходящей форме.
– Да уж, – отрезала она, пытаясь стряхнуть грязь, прилипшую к юбке, – если бы вы не неслись на такой бешеной скорости, я была бы избавлена от этой малоприятной купели.
Элис продолжала с вызовом смотреть на незнакомца; неожиданно она почувствовала, что ее раздражение необъяснимым образом начинает отступать. Что в нем такого? В его серых глазах мелькали какие-то задорные искорки – что никак не соответствовало патрицианским чертам его лица. Он производил впечатление аристократа, однако его взъерошенные волосы явно нарушали цельность этого образа.
Незнакомец не сделал ни малейшей попытки выйти из экипажа и помочь ей. Он продолжал сидеть как ни в чем не бывало. Элис прикинула мысленно его рост; высокий, подумала она почти автоматически, намного выше меня.
– Да, да, вы совершенно правы, мадам. И кстати, по вашему выражению лица я чувствую, вы ждете, что я должен представиться. Лорд Кейрон Чатэм, герцог Лиддонский. Мадам, правда, примите мои самые искренние извинения за то, что я вам устроил такое купание. Могу я узнать, кого же я так обидел?
– Леди Элисон У… – Она вовремя спохватилась. Назвать свою настоящую фамилию значило бы разрушить все ее планы по спасению своего доброго имени и своего поместья. Уилхэм – это было синонимом власти и престижа; ради того, чтобы вернуть это в будущем, необходимо до поры до времени скрывать правду.
– Элисон Уокер, так меня зовут.
– Счастлив познакомиться. – Кейрон Чатэм поклонился, не отрывая проницательного взгляда от лица Элис. Нельзя сказать, чтобы ей польстили его слова. Вежливость требовала, чтобы он хотя бы привстал, но он даже и не подумал.