– Навсегда. Насовсем!
Она ликующе засмеялась, ее голос напомнил ему тот миг, когда он впервые услыхал ее смех, две весны назад.
И тогда она взяла его за руку и с гордостью произнесла:
– Иди посмотри на своего сына!
Встретились зеленые очи отца с такими же глазенками сына, и улыбки осветили их родственные лица. Когда Ставр нагнулся, чтобы поцеловать малыша – своего тезку, тот приветствовал его сладким гуканьем. Он взял сына на руки, и тут Зоя, которая редко обращала внимание на все, что не касалось ее лично, произнесла с проницательностью двухлетнего ребенка:
– Ты ему нлавишься.
– Как ты сказала? – спросил Ставр, присев на корточки поближе к Зое. – Ты что, понимаешь, что означает его гуканье?
Зоя просияла.
– Он говолит, что ты ему нлавишься. И мне тоже. Посмотли на меня, плавда, у меня класивые тапочки?
Ставр немедленно передал малыша на руки Татьяне.
– Я смотрю очень внимательно, крошка моя, – сказал он, широко улыбаясь. – У тебя прелестные розовые тапочки. Спорим, что ты очень быстро бегаешь в них.
– Быстлее тебя. – Она показала на его ноги. – Ты же не можешь быстло ходить.
Он рассмеялся:
– Я скоро смогу. Скажи мне, чем ты занималась, когда я был в отъезде?
Зоя тотчас же принялась подробно описывать все свои дела, продолжая перечисление, даже когда, по настоянию Татьяны, они перебрались в дом. Ставр чудовищно исхудал, и она приказала подать ему ужин.
Очень довольная столь внимательным слушателем, Зоя уселась рядом, и пока он ел, продолжала непрерывно болтать. А когда Ставр, несмотря на настояния Татьяны, больше не мог проглотить ни куска, Зоя потребовала, чтобы он пошел посмотреть ее игрушки. Она отвела Ставра в детскую, усадила его на пол и с эгоцентричной уверенностью детства, когда само собой разумеется, что любому должны быть интересны твои занятия, принялась раскладывать перед ним своих любимых кукол, объясняя, что может делать каждая из них, как их зовут, почему какая-то ей особенно нравится. Наконец Ставр познакомился со всей ее коллекцией игрушек. Тогда она побежала к Татьяне, сидевшей с младенцем на руках, погладила его по головке и произнесла, улыбаясь:
– А это мой малыш. – Повернувшись с радостной улыбкой к Ставру, она указала на него пальцем. – А ты… папа – тоже мой?
– Да, – не колеблясь ответил Ставр. – Я твой папа.
– Я и сама знаю, – заявила Зоя, её детская убежденность отмела в сторону остатки сдержанности, которая могла еще оставаться у Татьяны в этом отношении. – Оля сказала мне.
В очередной раз Татьяна удивленно вскинула брови. У Ольги, ее служанки, по-видимому, давно не оставалось сомнений на этот счет.