— А я бы здесь пожил до холодов. Обожаю лес.
— Да что тут делать?! — изумился Косяк.
— А в бригаде что делать? Тебе там, может, не скучно, а я каждый божий день наблюдаю, как моему призыву — кулаком в грудину да сапогом по заднице.
— Тебя-то не трогают.
— Ребят жалко.
Косяк подумал и сказал:
— Дивизион у вас конечно… Долбанутый. Придурок на придурке. Одно слово — болото.
— Ага. Слышал поговорку: "Отчего в третьем дивизионе болото? Потому что в четвертом — трясина!"
— Ну-ну! — Косяк почти обиделся. — Иди печатай. Командир пишущей машинки!
— Есть, товарищ дежурный по штабу! Ладно, не злись. Ваш Исламов, конечно, тот еще товарищ… А в остальном ребята из четвертого нормальные.
— А ваш Арынов — вообще… Как вы его терпите? Я бы убил.
— Была такая идея, — сказал я небрежно. — Просто мы не придумали, куда девать труп.
— Шутишь? — спросил Косяк недоверчиво.
— Шучу, — ответил я нейтральным тоном. — Пойду в самом деле печатать. Ты не устал ходить на кухню?
Косяк помотал головой. Я полез в кунг.
Мы и правда не знали, как спрятать труп. Убийство не планировалось заранее, но мы всерьез обсуждали, что делать, если кто-то сорвется и придушит гаденыша.
Увы, наша "седьмая площадка" была плотно заселена войсками. Всюду шлялся народ, всюду были глаза. Под любым кустом валялся дрыхнущий бездельник, на чердаке казармы прятались от дедов молодые, даже подземные коммуникации были обжиты.
Отмазка-то простая: боец не вернулся из самоволки. А вот с телом проблема. Не закапывать же его в парке, там собак полно, вдруг примутся выть на могиле. Выносить в город — почти гарантированная засветка по дороге. В общем, мы решили, что глупо идти "на дизель" из-за такого дерьма, как Арынов. Все равно его на гражданке убьют рано или поздно…
В кунге я несколько минут сидел, закрыв глаза. Даже здесь от дедовщины не спрячешься, не забудешь ее. Дикая, невообразимая ситуация, когда нельзя элементарно дать в рыло негодяю — потому что в ответ прибегут десять и начнут тебя метелить почем зря. И никто не заступится, и скрыться некуда. А кто-нибудь из дедов потом еще скажет: ты же умный парень, на фига рыпаешься?
Со зла вдруг захотелось есть.
***
Документы были готовы к обеду. Штабной солдат и Косяк с двумя котелками еды появились у кунга одновременно. Увидев, кто тут ходит на кухню, солдат окончательно уяснил: я — Очень Важная Персона. От смущения он быстро выхватил у меня бумаги и удрал, даже не взглянув, все ли правильно напечатано.
Когда мы уселись в кунге и запустили ложки в кашу, Косяк вдруг заявил: