Косяк подумал и решил:
— Да и хрен с ним!
***
Майор Афанасьев и капитан Дима Пикулин появились через час после обеда, розовощекие и оживленные. Залезли в кунг, покопались в бумажках, позвенели стеклянным, вышли — капитан нес туго набитый портфель, — и направились к нам.
Афанасьев достал нож, раскрыл его, полюбовался лезвием, закрыл и со вздохом протянул Косяку.
— Понял?
— Так точно, товарищ майор!
— Тогда вперед!
Косяк мигом преобразился. Он едва не подпрыгивал от возбуждения.
— Ты ведь умеешь не только веники вязать?
— Конечно, — сказал я, принимая нож.
Косяк сунулся в кунг за картошкой и громко присвистнул.
— Во дают! Гляди!
На столе появилась, откуда ни возьмись, стопка алюминиевых мисок. Четыре штуки. Не иначе, из столовой увели.
Я сел чистить картошку. Косяк ушел за водой. Вернувшись, он достал из кунга нашу канистру, опорожнил ее под дерево, понюхал горловину, выругался и ушел снова.
Когда набралось достаточно картошки, мы понюхали свежую воду из канистры, по очереди выругались, и я стал мыть картошку водой из чайника.
— Теперь гуляй, а я сделаю нам поджарочку, — сказал Косяк, забирая нож. — Или не гуляй, смотри и учись.
Я взял из кабины приемник и, объяснив, что сверху лучше видно, полез на крышу кунга.
Смеркалось. Косяк внизу колдовал над сковородкой, временами ахая и охая от наслаждения. "Нет, ты погляди! — кричал он мне. — Да ты спустись и понюхай!". "Верю, верю", — отвечал я. На крыше было слишком хорошо, чтобы разделять его кулинарные восторги. Привольно было.
Очень твердо ступая, пришли офицеры. Портфель капитана Димы Пикулина стал заметно тоньше. Афанасьев, поддавшись уговорам Косяка, посмотрел на еду и понюхал ее. Выразил одобрение. По тому, как медленно и вдумчиво он выговаривал слова, я понял: ББМ отстрелялась успешно и уже минимум дважды обмыла результат. Сейчас остальные, кому мы обеспечили прорыв, тоже отстреляются — и начнется.
Оставив портфель, офицеры удалились в лес и пропали. Вместо них явился посредник. Тоже посмотрел на еду и понюхал ее. И тоже исчез.
В темноте бачок на треноге, под которой билось пламя, выглядел фантастически — будто летающая тарелка на старте. Рядом нервничал Косяк: уже пора было раскладывать ужин по мискам.
Офицеры вышли к машине, ступая еще тверже, чем раньше, едва не строевым шагом.
— Готово? Давай! — скомандовал Афанасьев и полез в кунг.
Косяк снял с треноги бачок и поставил чайник, я принес миски.
На какое-то время в полевом штабе самоходно-минометного дивизиона воцарилась абсолютная тишина. Только в кунге через одинаковые промежутки времени негромко бурчали и звонко чокались.