Она оперлась на руку и молчала. На ее лице читалась растерянность. Потом она посмотрела ему прямо в глаза:
– Какой бы ни была эта истина и какие бы последствия, – это слово Янка подчеркнула интонацией, – она за собой ни повлекла, я хочу ее знать.
Монотонный перестук колес убаюкивал. Сержант Смоляк, уже два часа неотрывно стоявший у окна в коридоре международного скорого поезда Варшава – Вена, едва сдерживал зевоту. Несколько последних полных напряжения часов изрядно его утомили. В 20.10 он принял наблюдение за человеком в форме железнодорожника. Последовал за ним в Вавр, здесь битый час ждал у дома, в который тот вошел. Потом наблюдаемый вышел и направился в Варшаву. Через служебный вход он вошел в Центральный вокзал, и здесь Смоляк неожиданно его потерял. Отыскать снова стоило немалых трудов и нервов. Наконец тот обнаружился на перроне. Смоляк увидел его входящим в только что поданный под посадку международный поезд. «Скорый поезд Варшава – Вена отправляется в двадцать часов тридцать пять минут», – услышал он в это время объявление по радио и взглянул на часы. До отхода оставалась тридцать одна минута. Времени в обрез. Надо оформить билет и успеть позвонить своим. Сначала он с помощью портативной рации связался с управлением и попросил прислать еще одного сотрудника. С билетом до пограничной станции в кармане он вскочил в поезд уже на ходу, в последний вагон. «Удалось ли им выслать кого-нибудь в помощь? – нервничал он, идя по составу. – Одному тут, ясно, не справиться». В самом последнем купе он наткнулся на Ясинского. Тот едва заметно кивнул головой: все, мол, в порядке, прибыл. При виде товарища у Смоляка отлегло от сердца. Не спеша они направились в голову поезда. «Объект» оказался в служебном купе первого класса. Чуть заметный жест, кивок головы. Ясинский понял. Они предъявили билеты. Смоляк спросил, в котором часу поезд прибудет на пограничную станцию.
– Около трех ночи, – ответил проводник. – Вас разбудить?
– Да нет, спасибо, потерплю, я сегодня чуть не весь день спал. Догуливаю отпуск.
– Домой едете?
Смоляк отрицательно покачал головой:
– Нет, к родственникам на недельку.
– Жить на границе и не перейти ее – все равно что лизать мороженое через стекло…
– Что верно, то верно. Да ведь не каждому удается… А вы, – Смоляк решил поддержать разговор, – едете до конца или гоже только до границы?
Проводник чуть заметно ухмыльнулся:
– До конца, до самой Вены. Там двадцать четыре часа отдыха и обратно.
– Позавидуешь вам Вена, говорят, мировой город.
Блеск в глазах собеседника был выразительнее всяких слов.