– Ничего страшного, – спокойно проговорила Изобел, – в конце концов все как-то устроилось.
В этот момент к ней подошел слуга в сером плаще с черным крестом и почтительно поклонился:
– Прошу прощения, мэм, принцесса Маргарита желает видеть вас и леди Аделу в своей спальне. Я провожу вас.
– Только леди Аделу и меня? – удивилась Изобел.
– Да, мэм.
– И что же мы такого натворили? – вспыхнула Адела.
– Понятия не имею, но, думаю, нам лучше поторопиться. – Когда они поднялись, Кристина кинула на них удивленный взгляд, но Изобел объяснила:
– Принцесса Маргарита желает видеть Аделу и меня. Не знаю, что ей вдруг понадобилось, но надеюсь, мы скоро вернемся. Если Майкл будет спрашивать, скажи, что с нами слуга Синклеров.
Кристина кивнула, после чего Изобел и Адела проследовали за слугой через зал, по коридору до главной лестницы, через два пролета – по другому коридору…
Наконец они остановились у двери, и их сопровождающий постучал.
Когда дверь распахнулась, первое, на что обратила внимание Изобел, был заливающий все золотой свет канделябра.
Адела вошла первой – и тут же испуганно вскрикнула, но прежде чем Изобел смогла сообразить, что к чему, ее толкнула внутрь чья-то сильная рука, после чего дверь захлопнулась и послышался звук запираемой задвижки.
Обернувшись в испуге, Изобел увидела приведшего их слугу, который стоял, уперев руки в бока, и ухмылялся, словно демон.
– В чем дело? – вскипела она. – Что вы себе позволяете?!
– Не надо так кричать, дорогуша, – послышался рядом знакомый голос. – Этот человек всего лишь выполняет мои приказания.
Адела отступила на шаг, и Изобел осталась лицом к лицу… с Уолдроном из Эджло. Рядом с ним стоял аббат Айоны, и в мерцающем свете свечи лисьи черты аббата казались еще более хищными, чем лицо Уолдрона.
– Приятно вновь видеть вас обеих, – произнес Уолдрон с глубоким поклоном.
– А где же принцесса Маргарита? – озадаченно спросила Адела.
Изобел состроила гримасу:
– Ручаюсь, она у себя в спальне, готовится ко сну и наверняка будет очень удивлена, если узнает, что посылала за нами. Что вам нужно от нас, негодяй?
Уолдрон с притворным негодованием посмотрел на нее:
– Больше всего мне хотелось бы взяться за ваше воспитание и научить вас придерживаться той роли, которую женщине подобает играть в обществе.
– В самом деле, Изобел, девочка, – сладко проговорил аббат Маккиннон, – более мудрая женщина не стала бы так дерзить на вашем месте. Она бы выказала больше уважения и отринула бы всякую злобу, поскольку хорошие манеры – основа учтивого поведения.
Изобел спокойно взглянула на аббата: