Неттлс закряхтел и, косясь на острые шпаги, понатыканные со всех сторон, с горем пополам снял башмак и выбросил его из корзины. Послышался шлепок – очевидно, башмак упал на пол. Потом наступила томительная тишина. И наконец кто-то стал вытягивать шпаги из прутьев.
– Я могу быть свободен? – спросил Неттлс спустя некоторое время.
Однако ответа не последовало.
Неттлс принялся раскачивать свою плетеную темницу, и вскоре она перевернулась. Он выбрался из корзины, дополз до двери, нащупал ручку и повернул ее. Дверь оказалась незапертой. Неттлс вздохнул с облегчением, но торопиться выходить наружу не стал.
Ну и дураки, подумал он, переводя дух перед тем, как с опаской выглянуть за дверь. Лично он всегда приобретает самые дорогие и надежные замки, которые никто не вскроет. Наконец он набрался смелости и полностью рас-, пахнул дверь, надеясь, что сумеет выбраться из этого опасного места незамеченным.
К своему удивлению, Неттлс обнаружил, что находится не в полуразвалившемся складе на самом берегу Темзы, а в своем театре на пороге подсобки. И приглушенные звуки, становящиеся то тише, то громче, вовсе не шум волн, ударяющихся о берег, а взрывы зрительского смеха, аплодисментов и одобрительных возгласов.
Он добрел до мужской раздевалки, в которой переодевались два актера, и заорал на них:
– Проклятые лицемеры! Гнусные обманщики!
Актеры изумленно вытаращились на него и ничего не сказали, видимо, потрясенные его внешним видом. Том Неттлс взглянул на себя в зеркало и понял, что видок у него действительно аховый. Он зашел в гримерную, умылся и переоделся в чью-то чистую сорочку. Обретя после этого вполне сносный облик, Неттлс удовлетворенно ухмыльнулся, подумав, что он успеет еще сбегать в кабинет и надеть свой новый пиджак до конца второго отделения. И даже потер руки, представив, как эта маленькая стерва осрамится на глазах у шокированной ее публичным позором публики.
Перед его мысленным взором возникла стройная актриса, произносящая ангельским голоском фразы из своей роли, и он сглотнул слюнки, которые текли у него всякий раз, когда он видел ее аппетитные ножки. Не будь она такой упрямой и надменной, вполне могла бы еще долго выступать на сцене его театра.
Неттлс прогнал несвоевременные фантазии и занял удобное для наблюдения место за кулисами, предвкушая удовольствие, которое он получит, когда Марли сорвет с дерзкой девчонки маску.
И вот настал момент истины: неуловимым движением Марли внезапно сорвал с актрисы маску.
Лили – нет, мисс Офелия Эпплгейт – вскрикнула и закрыла лицо ладонями.