Продолжая наставлять Офелию, он подвел ее к стулу напротив камина и усадил на него, после чего сам сел с ней рядом и с воодушевлением стал развивать свою проповедь, не замечая, что все еще держит девушку за руку.
– Ваша сестра всегда так завораживающе воздействует на мужчин? – тихо спросил кузен викария у Корделии, насмешливо поглядывая на парочку возле камина.
– Да, – ответила Корделия, стараясь не выдать нарастающего в ее сердце возмущения поведением сестры. Все-таки на этот раз жертвой ее коварного притворства стал священник! Хорошо, что викарию из прихода в Йоркшире перевалило за девяносто. Да и он порой благодушно похлопывал Офелию по руке и подолгу беседовал с ней.
– С бородавкой на носу она немного перестаралась, – заметил не без иронии Рэнсом Шеффилд. – Без грима она выглядит значительно симпатичнее. Вам так не кажется?
Он выразительно взглянул на Корделию, и она густо покраснела и неожиданно для самой себя без обиняков спросила:
– Зачем вы лезли в окно пристройки к театру?
Он усмехнулся и ничего не ответил, продолжая смотреть на нее своими холодными серыми глазами.
– Вы не похожи на вора, – продолжала она, осмелев. – Во всяком случае, я не думаю, что вы частенько проникаете тайком в чужие дома.
– А почему вы так считаете? – спросил он. – За кого вообще вы меня принимаете?
– За джентльмена, разумеется! – ответила Корделия. – Об этом говорят и ваши манеры, и стать, и одежда. Я уже не говорю о том, что вы не колеблясь заступились за нас и не испугались шайки негодяев. Рапира же, спрятанная в полой трости, наводит меня на мысль, что вы человек военный.
О том, что ее смущала его осведомленность о преступном мире Лондона и способность легко ориентироваться в нем, она благоразумно, промолчала, хотя этот вопрос и готов был сорваться с языка.
– Вы переоцениваете меня, – промолвил Рэнсом, полуприкрыв серые глаза густыми длинными ресницами. – Должен заметить, что добротный костюм и свежая сорочка еще не доказывают добропорядочность мужчины. Откуда вам знать, что эту одежду я не украл у кого-нибудь? Это не так уж и трудно сделать.
– Похоже, что вы бы предпочли, чтобы вас принимали за вора, – пробормотала Корделия немного растерянно. – А вашему кузену викарию это известно? Может быть, стоит открыть ему глаза на то, чем вы действительно занимаетесь?
– Стоит ли волновать утомленного викария? – тихо спросил Рэнсом Шеффилд, невинно хлопая ресницами. – У него в приходе достаточно своих заблудших овечек. Давайте не будем обременять его новыми хлопотами, ведь они все равно останутся втуне.