Однажды, во время летней сессии, она в коридоре подъехала к Петрушке с просьбой списать тему из конспекта. Экзамен по предмету был уже завтра, поэтому Сева мягко, но решительно отказал. Тогда Зинаида предложила вместе писать шпаргалки. «Где?» — спросил Сева, которого пронзила радостная догадка. «Можно у меня на даче, в Озерках», — как ни в чём не бывало ответила Зинаида.
Это было конкретно. Волна радости и тревоги захлестнула нашего героя.
На этой даче произошло наконец то, о чём Петрушка мечтал, можно сказать, с детского сада. Физически это оказалось даже приятней, чем он ожидал, а вот на эмоциональном уровне — почти ничего кроме волнения. Но для первого раза и этого хватило с избытком — Сева был горд и счастлив. Зинаида действовала умело и тактично, сложностей не возникло. Психологический барьер был снят, путь к большому сексу был усыпан цветами.
Подготовка к другому экзамену, в университете, тоже не прошла даром: Зинаида получила свою первую за время учёбы пятёрку, Сева — первую в жизни тройку.
Свадьба состоялась на третьем курсе, не по-студенчески пышно — так, как хотела тёща Эльвира Станиславовна, женщина деспотичная и привыкшая жить на широкую ногу.
В семейной жизни Зинаида оказалась балованной и ленивой. Вполне вероятно, что она изменяла, когда Сева, уже работая в НИИ, отъезжал в командировки. Однако, по возвращению Зинаида так ревниво его допрашивала, что подозрения, если они и были, то сразу рассеивались.
Зато сам Петрушка был безоговорочно верен. Не потому, что он любил Зинаиду или не хотел, а просто не было случая. И вообще, он постепенно начал понимать, что далеко не вся радость жизни заключена в Зинаиде и Эльвире Станиславовне. В тайне Петрушка начал мечтать о разводе.
Но время шло, и ничего не менялось. Та же работа, те же командировки, те же жена и тёща. И никаких надежд на перемены в будущем. Для того, чтобы разорвать этот круг, должно было случиться чудо — такое, например, как встреча с волшебником или гуманоидом.
Зинаида нервно курила на заднем сидении такси.
Мужа она заставила сесть рядом с водителем, чтобы всё время был на виду. Левое ухо Петрушки просвечивало красным, а на одном из стёкол очков появилась трещина. Петрушка сидел молча и смирно.
Первые удары Зинаида нанесла за самовольную отлучку, пьянку и котовское враньё по телефону. Это было не больно, не обидно и даже принесло какое-то специальное удовлетворение.
Но вот Зинаида увидела на щеке мужа следы губной помады (Вера чмокнула на прощание), и замерла в оцепенении. Это было что-то новое. Придя в себя, она, со зловещим шёпотом «ах ты сволочь…», стала избивать Петрушку как попало и чем попало.