16. Прощальный ужин Макса Минчина
Спустя несколько мгновений Чарли Чен вернулся к приятному созерцанию лунной дорожки, делившей надвое бескрайнюю океанскую пустыню. Чувство восхищения поразительными способностями своего практиканта продолжало переполнять его сердце: только фантастически наблюдательный сыщик мог заметить, что одна наклейка немного более выпукла, нежели остальные! Но неужели и Уэлби обнаружил столь же фантастические способности? Удивительно!
Очевидно, ключ был замечен сержантом Скотленд Ярда под той же самой наклейкой — ведь наклейка «Грейт Истерна» могла появиться на чемодане Марка Кеннавэя только в Калькутте и никак не позже: в других местах нет калькуттских отелей! Следовательно, он и в Иокогаме находился под этой наклейкой…
Да, но Уэлби назвал Памеле номер ключа! Даже самая фантастическая наблюдательность не помогла бы ему разглядеть этот номер под наклейкой, — значит, он видел этот ключ где-то в ином месте. Или есть и третий ключ? Но зачем тогда так тщательно прятать второй?
Убийца упрямо продолжает прежнюю тактику «подсказок» следствию: сначала на «преступника» явно указывал ремень Лофтона, затянутый вокруг шеи Дрейка, затем хромота Росса, возвращавшегося после покушения на Даффа, и вот теперь — роковая улика под наклейкой на чемодане Кеннавэя. В том, что Кеннавэй не мог быть убийцей, Чен нимало не сомневался, но кто мог подложить ему свой ключ? Уж не Тэйт ли, сосед по номеру Марка, обладатель карманных часов и любитель процедурной формалистики? По возрасту адвокат вполне подходил на роль Джима Эверхарда…
— Время спать, — в конце концов решил Чарли, — а завтрашний день начну с Марка… Почему ключ попал именно к нему?
Но начать день с Марка оказалось не так-то легко. Молодой человек был явно чем-то расстроен, и нервно мерил прогулочную палубу шагами такой величины, что инспектор едва сумел приноровиться к его походке.
— Припоминая свои юные годы, — слегка запыхавшись заметил Чарли, — могу с уверенностью сказать, что ничто в мире не могло меня тогда вывести из равновесия настолько, чтобы я начал прекрасное солнечное утро с подобной спешки! Вам ведь всего около двадцати, не так ли?
— Двадцать пять, — буркнул Марк, — но в этой поездке у меня такое чувство, словно с каждым днем я становлюсь как минимум на пять лет старше.
— Неприятности? — сочувственно взглянул на него инспектор.
— Точнее сказать, никаких приятностей, мистер Чен, — вздохнул Марк. — Уверен, что вам никогда не приходилось исполнять роль няньки при стареющей юридической знаменитости, иначе вы бы меня поняли. Сегодня, например, мне пришлось всю ночь напролет читать ему вслух! Удивляюсь, как это у меня еще ворочается язык… А эти непрерывные капризы, жалобы на здоровье, на духоту, на сквозняки…