Дафф показал это послание Хэйли, и он сделал тот же вывод, что и автор письма: детектива из нее действительно не получилось.
— Первый раз в жизни я решил положиться на женскую интуицию, — меланхолично констатировал Дафф, — и был за это наказан. Эти сведения не стоят бумаги, на которой они написаны.
— Несомненно, она очень непосредственна, — попытался утешить приятеля Хэйли. Но тот не пожелал утешиться.
— Что толку в ее непосредственности? Она не настолько непосредственна, чтобы убийца почувствовал при виде ее угрызения совести и признался ей, что это он, к сожалению, задушил ее деда! Мне нужна информация, а не лирика…
— Когда Уэлби собирается к ним присоединиться?
— Еще нескоро, — вздохнул Дафф. Меланхолия все больше овладевала им, и долгое ожидание новых вестей ничуть ее не рассеяло.
Почти каждый вечер он заново изучал маршрут, сообщенный ему доктором Лофтоном. Мысленно он сопровождал группу через Индийский океан в Бомбей, оттуда в Дели и Агру, затем в Лакнау, в Бенарес и далее в Калькутту. Именно из Калькутты он неожиданно получил от Памелы странную телеграмму:
«Если поблизости есть кто-нибудь из ваших друзей, то пусть немедленно встретится со мной. Живу в отеле «Грейт Истерн», вскоре отплываем на пароходе «Малайя» рейсом на Рангун, Пенанг и Сингапур».
Уже на следующий день просьба Памелы была передана резиденту Скотленд Ярда в Калькутте. Он же должен был продублировать эту телеграмму для Уэлби. Затем наступило долгое молчание. Инспектор молчаливо проклинал тот день и час, когда согласился прибегнуть к помощи девицы, у которой в голове — теперь Дафф в этом нисколько не сомневался — не было ничего кроме ветра.
Когда письмо все же пришло, то на нем уже стоял штемпель Рангуна. Изменив обычной методичности, инспектор с нетерпением разорвал конверт.
Дорогой инспектор! Знаю, что из меня вышел никудышный корреспондент. Несомненно моя телеграмма вызвала у вас сердечный приступ, а последующее отсутствие объяснений — тропическую лихорадку. Что поделаешь, — это вина почты и расстояний. Не могла же я пересказывать вам в телеграмме все! Сами понимаете: таинственный Восток, где повсюду скрываются шпионы, ну, и так далее.
На чем это я остановилась в прошлом письме? Кажется, на нашем прибытии в Аден. Настроение там у всех было так себе. Сами знаете, как это бывает: люди выезжают как одна счастливая семья, а приезжают совершенно чужими. Хотя, наверное, бывает и наоборот. К нам это «наоборот» не относится. Дошло до того, что никто не войдет в комнату или каюту, не посмотрев сначала, нет ли там его «личных врагов».