Мне стало очень любопытно, что же это за человек в моем городе, который об этикете заботится меньше, чем я сам. Я выглянул в окно убедиться, что Верджил не подобрался к дому тайком и не следит за мной, — и принялся копаться в букете в поисках сопроводительной записки. Обычно карточку прикалывали к штырю, воткнутому в губку, которая удерживала цветы в нужном положении. Штырь торчал, но карточки на нем не было. Где же она? Я перебирал хризантемы, весь перепачкался в пыльце, и только потом сообразил приподнять корзинку.
Вот она, маленькая белая карточка, с надписью от руки красными чернилами.
Почерк показался страшно знакомым. Где же я его видел? Потом я прочел слова, и до меня дошло.
«Дорогая Мейдин, ты — цветок в саду моей жизни».
И маленькое красное сердечко внизу.
Я не мог оторвать глаз от записки.
Вот вам и де жа вю.
Послание точь-в-точь совпадало с теми, которые этот гнусный прилипала Рэнди Харнед подкладывал в свои отвратные букеты Имоджин. Как же так?
Неужто и это — послание Рэнди Харнеда? Я уставился на разноцветные хризантемы. Вид у них был какой-то не натуральный. Но карточка написана той же рукой, с таким же сердечком. Только на записке к Имоджин Рэнди подписался своим именем.
Впрочем, легко понять, почему он не стал подписываться на этот раз. Посылая такой разбукетище вдове, чей муж ещё не нашел успокоения в земле, любой на его месте предпочел бы скрыть свое имя от излишне любознательных сограждан. Понятно, почему и Мейдин не хотела афишировать имя отправителя букета и спрятала карточку. Плохо, правда, спрятала, но спрятала же.
Именно эта секретность и настораживала. Напрашивался вопрос, уж не кроется ли за этим нечто большее, чем дружественные чувства неизвестного сострадателя к веселой вдове. Типа любовной связи, например.
Я пожирал карточку глазами. Возможно ли, что Рэнди Харнед и есть загадочный любовник Мейдин? А ежели так, то чего ради он клеился к моей Имоджин?
Ни черта не понимаю. Может, Рэнди — из тех любвеобильных мужчин, которые готовы приударить за каждой, кто попадает в их поле зрения? Может, Имоджин показалась ему ещё одной легко доступной женщиной? Гнев ослепил меня, и я забегал по комнате.
Похоже, прав я в своих предположениях. Вряд ли найдется в одном крошечном городке два таких идиота, приправляющих свои букеты одинаково кретинскими записочками.
Или все это чушь собачья? Может, я сам задаю себе программу, и потом принимаю пустые домыслы за истину? Разумеется, я был бы только рад, если бы Рэнди оказался тем самым тайным воздыхателем Мейдин, — ведь у него тогда появлялся мотив для убийства. И я с удовольствием засадил бы его за решетку. Надолго.