— Что-о-о? — Джинни Сью набросилась на Гантерманов: — А ну, прочь с дороги, неандертальцы!
Реакция близнецов в точности совпадала. Оба склонили на бок голову, нахмурились, посмотрели друг на друга и беззвучно, одними губами, спросили:
— Не — ан — дер — что?
Хорошо, что они не врубились. Боюсь, не поздоровилось бы этой красотке, если бы братцы заподозрили, что их обозвали.
— Расступитесь! Я иду!
При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что нос у Джинни Сью ещё больше, чем у Мейдин, глаза ещё меньше, а между бровями пролегли две вертикальные морщины.
Хотя издалека разница была совершенно не заметна. Эту женщину можно было с легкостью принять за Мейдин. И сам собой напрашивался неприятный вопрос: А не могло ли произойти подмены, когда я на секунду упустил объект из виду?
Давайте посмотрим правде в лицо. Ведь я не воспринимал эту работу всерьез, и следил не слишком внимательно.
Мейдин дергала шерифа за рукав:
— Это моя сестра, Джинни Сью. Велите вашим замам впустить ее!
Я глядел на двух похожих дамочек, и грустные мысли одна за другой забредали ко мне на огонек. Если Мейдин солгала Верджилу, она ведь могла и мне лгать с самого начала. Может быть, и наняла она меня вовсе не для того, чтобы убедить в верности своего мужа, а для того, чтобы обеспечить себе алиби? Какая неприятность.
Но, позвольте, Мейдин наверняка не хватило бы мозгов соорудить такой злодейский заговор. На душе у меня полегчало, но не надолго. А вдруг, подумал я, Мейдин достаточно умна, чтобы сыграть роль полной кретинки?
Не слишком радостные размышления. Наконец меня поразила самая жуткая мысль, от которой похолодело в животе. Если бы она не нашла такого придурка, как я, чтобы обеспечил ей алиби, бегая за ней хвостиком день и ночь с фотокамерой, — если бы этот придурок все-таки нашел в себе силы отказаться, — неужели бедняга Дуайт был бы до сих пор жив-живехонек?
Я поспешно отбросил эти размышления и прислушался к разговорам в холле.
— У меня полное право находиться рядом с сестрой в трудную минуту, напирала Джинни Сью.
— Нет. Нет. Нет, — близнецы подкрепляли свои слова, мощно качая головами.
У них бы головы оторвались, если бы шериф наконец не сжалился:
— Джеб, Фред, дайте леди пройти.
Видно, Гантерманы получали огромное наслаждение, играя роль стены, потому что при этих словах их одинаковые лица вмиг погрустнели, как сдувшиеся шарики.
— Ну почему, Шериф, вы же сказали нам никого не пускать, — близнец чуть не плакал.
— Дайте леди пройти! — шериф рычал.
Могучие братья неохотно расступились. Величественное зрелище. Так же, наверное, расступалось Красное море. Только вряд ли оно имело такой надутый вид.