– Ага, просветишь меня темного, – скрыл свое раздражение Зубастый. – Будем брать с собой кого?
– Смысл? – пожал я плечами и пошел вслед за караульным.
– Что горожане на подступах к Форту стоят, слышали? – переходя разбитую автомобильными шинами дорогу, развернулся к нам Рашид. – Думаете, они из-за Гарнизона на штурм не идут? Да Гарнизон они хоть завтра в тонкий блин раскатают. Колдунов они боятся, колдунов. Гимназисты им такой судный день устроить могут…
Я перебежал через дорогу и остановился посмотреть на бригаду ремонтников, расчищавших от снега и наледи трамвайные пути. Не иначе сюда минометы перекинуть хотят. Вон и контактная сеть восстановлена.
– А чего ждут тогда? – спросил Рустам.
– Приказа ждут. А приказа нет. Говорят, Воевода до сих пор миром конфликт разрешить пытается.
– Мудак, – выругался Зубастый.
– Политик, – поправил его дружинник. – Город, знаешь, какую силищу собрал? И что нам пиррова победа даст? Уж лучше пока на уступки пойти. Придет еще наше время.
– Сюда? – уточнил я у доставшего сигареты дружинника и остановился на крыльце барака.
– Ага, – кивнул тот. – Вы идите, я покурю пока.
– Иди один, – отправил меня внутрь Рустам и развернулся к Рашиду: – Много народу сюда согнали?
– Да уж порядочно, – кивнул дружинник. – Мои парни уже третьи сутки на казарменном положении.
Я зашел в подъезд, стены которого были покрыты плесенью, и принюхался. Затхлый воздух оказался неожиданно влажным и теплым. И чувствовался в нем какой-то странный аромат. Если бы не химикаты, которыми работники СЭС щедро полили пятна расползшейся по полу и стенам жгучей плесени, может, и удалось бы его опознать. А так – воняет и воняет. Но Севером точно не пахнет. Скорее тут алхимия замешена. Что и требовалось в общем-то доказать – выброс наверняка связан с активностью братьев. Пустышка.
Решив для очистки совести заглянуть на второй этаж, я поднялся по скрипучей лестнице и закрыл глаза. Немного постоял и слегка ослабил щиты. Внутренним зрением уходящий в глубь дома коридор виделся блекло-сиреневым, у потолка клубились обрывки непонятных чар, а на полу черными зеркалами блестели оставшиеся после разлитых химикатов пятна. Нет, точно – пустышка. Я даже для себя не мог сформулировать, что ожидал почувствовать, но в одном был уверен на все сто: здесь этого нет и никогда не было.
– Руки вверх! – нацелил на меня карабин совсем молоденький парнишка в шинели с пустыми петлицами, выскочивший из квартиры в дальнем конце коридора. – Проверь его!
Из противоположной двери вальяжно вышел еще один рядовой. Но этот сразу видно – тертый.