Шёлковый шнурок (Малик) - страница 118

Собеский едва держался в седле, голова без шлема, ноги, выскочив из стремян, беспомощно болтались. Дородный, тучный, он очень быстро выдохся, жадно хватал ртом воздух.

Над беглецами свистели стрелы. Как молнии сверкали пики, неся смерть многим гусарам.

Арсен догнал короля, подхватил под руку.

Спыхальский, вернув Собескому повод, поддержал с другой стороны.

Так и мчались они втроём: посредине — совсем обессилевший король, а по бокам — казак и шляхтич. К счастью, сильный конь короля, перепрыгивая через канавы, ни разу не споткнулся.

Почти час продолжалось это бегство. Турки прекратили погоню и повернули назад только после того, как увидели вдалеке колонны пехоты, а за пехотой артиллерию. Это подходил с войском Карл Лотарингский.

— Ради бога, остановитесь! — прохрипел Собеский, задыхаясь.

Арсен со Спыхальским помогли ему слезть с коня, уложили на разворошённую лошадьми копну сена. Широкая грудь и большой живот короля вздымались, как кузнечный мех. Пот градом катился по бледному лицу.

— Ф-фу! — наконец перевёл он дух. — Благодарю вас, панове! Вы спасли меня от смерти.

Подъехал герцог Лотарингский, спрыгнул с коня, обеспокоенно спросил:

— Вы ранены, ваше величество?

Собеский вытер пот со лба.

— Благодаря этим рыцарям, — он указал на Арсена и Спыхальского, — не ранен и не убит. Но в сердце моем рана — жжёт мою совесть…

— Отчего же?

— Сознаюсь — гордыня овладела мной, захотелось мне победить Кара-Магомета без вас. Для славы только своего войска… И вот за это — наказан. Совесть мучит за напрасные потери, и стыд — за позорное бегство!

Глаза Собеского как туманом заволокло.

— Ну, разве стоит так волноваться и переживать, ваше величество! — воскликнул поражённый чувствительностью короля герцог. — На войне всегда кто-то побеждает, а кто-то терпит поражение.

— Вот-вот… Но я теперь вместе с вами отомщу им! Об этом следует сейчас же подумать. Общими силами сбросим турок в Дунай! Отплатим за кровь нашу и за позор… Где командиры? Собирайте войско! — Он тяжело поднялся с земли и, заметив, что все ещё держит в руке обнажённую саблю, засунул её в ножны. — Коня мне!

Штурм Паркана начался после сильного пушечного обстрела. На этот раз Собеский не посмел пренебречь военной наукой и выстроил войска в три линии по всем правилам. Чтобы не было упрёков, что кому-то из союзников достался более лёгкий участок, поставил их вперемежку.

Мартын Спыхальский как связной короля остался с фастовцами Семена Палия. Вместе со своими испытанными друзьями — Арсеном Звенигорой и Иваником — он находился в первой линии. Слева от них залегла польская пехота, а справа — баварские ландскнехты.