— Да, точно, — отозвался Ваймс. А я слушаю гром. Но ничего с этим не делаю.
— Наша мама говорит, что каждый будет обладать правом голоса, когда Капканс станет патрицием, — добавил Сэм.
— Не лишись своего сейчас, парень.
— Придет день, когда разгневанные люди восстанут и скинут свои оковы, так продавец сказал, — произнес Сэм.
Если бы я был шпионом Каченса, этого продавца уже бы давно выпотрошили, подумал Ваймс. Да, наша мама истинный революционер.
Он подумывал, не преподать ли этому идиоту пару уроков по основам политики. Об этом всегда мечтаешь, так ведь? «Хотел бы я знать тогда то, что знаю сейчас»? Но, становясь старше, начинаешь понимать, что сейчас ты не такой, каким был тогда. Тогда ты был настоящим кретином. Тогда ты был тем, чем должен был быть, чтобы пройти весь тернистый путь до тебя сейчас, а одним из ухабов на этом пути был присущий тебе юношеский кретинизм.
Гораздо лучше мечтать, обеспечивая себе здоровый сон, о том, чтобы не знать сейчас того, чего не знал тогда.
— А чем занимается твой отец? — спросил он, как будто бы не зная.
— Он давно уже оставил нас, сержант, — отозвался Сэм. — Когда я был еще совсем маленьким. Наша мама говорит, его телега сбила, когда он переходил дорогу.
Да, она была первой среди врунов.
— Жаль слышать такое, — сказал он вслух.
— Э, наша мама приглашает вас зайти к нам на чай, чтобы вы не чувствовали себя одиноким в незнакомом городе, сержант.
— Хочешь, я тебе открою один секрет, парень?
— Да, сержант, я многому учусь.
— Младшие констебли не приглашают своих сержантов на чай. Не спрашивай, почему. Это одна из тех вещей, что никогда не происходит.
— Вы не знаете нашу маму, сержант.
Ваймс закашлялся.
— Все мамы одинаковы, младший констебль. Им не нравится, когда мужчина справляется самостоятельно, чтобы так не повелось и дальше.
Кроме того, я знаю, что последние десять лет она провела на кладбище Мелких Богов. Я скорее положу руку на стол и дам Каченсу молоток, чем пойду на Заводильную улицу.
— Ну, — произнес Сэм, — она обещала приготовить для вас Увеселяющий Пудинг, сержант. У нашей мамы он отлично получается.
Лучше всех, подумал Ваймс, уставившись вдаль. О боги. Лучше просто некуда. Никто никогда не готовил его лучше.
— Было бы… очень мило с ее стороны, — наконец выговорил он.
— Сержант, — через какое-то время обратился Сэм, — почему мы патрулируем Морфическую улицу? Это же не наш участок.
— Я поменял участки. Мне нужно увидеть большую часть города, — ответил он.
— На Морфической улице почти не на что смотреть, сержант
Ваймс всмотрелся в тени.