— А что ты тогда делаешь в ее квартире? — заподозрив что-то неладное, спросил Овсянников.
Чертова милицейская логика, разве нельзя было этого не спрашивать! На минуту я опешила, так как не была готова к подобному вопросу, но, быстро сообразив, ответила:
— А я зашла к ней в гости, и Поля пригласила меня поужинать вместе с ней и подругой, вот теперь готовлю им ужин, подруга-то из другого города приедет, проголодается, а перекусить по дороге негде. Если хочешь, то часов в девять или чуть раньше мы тебя ждем.
Ну вот, не нужно теперь думать, с кем передавать записку стражу порядка, сам придет и найдет ее в дверях. Какая я молодец, что так ловко все придумала.
Я попрощалась с Жорой, который наконец успокоился, и сразу же стала набирать номер Дрюни, который сам выплыл у меня в голове и не пришлось искать его в записной книжке. На этот раз трубку взял он сам.
— Дрюня, это опять я, Ольга. Как дела с коньяком? Все сделал?
— Все так, как ты просила, — вяло протянул Мурашов.
По его голосу я поняла, что он в полном расстройстве. Еще бы, держать в руках целую бутылку коньяка и даже не попробовать. Ха, значит, все же попался на мою уловку.
— Умница, Дрюнечка, ты самый замечательный человек на земле, я всегда это знала, но теперь стала в этом просто уверена. Ты настоящий герой, спасаешь людей, помогаешь бедным женщинам, — наверняка в этот момент Мурашова захлестнула гордость. Ну и пусть немного порадуется, а коньяк-то мы этот все равно с ним вместе разопьем.
Я еще раз поблагодарила Дрюню, засыпав его комплиментами, и, повесив трубку, облегченно вздохнула. Теперь можно заняться этой сумасшедшей дамочкой. Кстати, а где же девочка, как же это я про нее забыла. Я вышла в гостиную, Марины там не было. Неужели ушла на улицу? Я начинала нервничать. Ребенок, это единственный козырь, который у нас есть, и, если я ее потеряю, Полина меня прибьет.
Я стала нервно заглядывать во все комнаты, выходила на лестничную площадку, заглядывала в шкафы, в надежде, что девочка просто решила немного поиграть. Посмотрела даже под кроватью, так как там всегда от меня прятался Артур. Девочки нигде не было. Где же она может быть? Что я за человек, не могу даже за одним ребенком последить. Что же теперь делать? Я села на диван едва не плача. Кирилл и Полина меня убьют. Точно убьют. И будут правы, я и сама себя готова была убить. Разве можно беспокоиться по поводу бутылки коньяка больше, чем по поводу ребенка. Из глаз готовы были покатиться слезы.
— Тетя Оля, смотрите, какой самолет, такой большой и так низко летит, — Марина, как ни в чем не бывало, заглядывала в гостиную с балкона и приглашала меня полюбоваться полетом аэроплана.