Я не ответила на возмущение Кирилла, хотя была с ним полностью согласна, а стала еще внимательнее следить за действиями Ольги.
— Сумасшедшая, она что, спятила? — других слов в адрес сестры у меня просто не было.
Она подошла к Максиму и со всего маха начала хлестать его по щекам, но все бы ничего, если бы потом она не вытащила неизвестно откуда взявшийся газовый баллончик и не зарядила струю из него в лицо этому лысому верзиле. Больше оставаться в засаде было нельзя.
Я вскочила и, быстро добежав до корчившегося и матерящегося верзилы, врезала ему ногой в живот. Мужчина согнулся пополам. Он не мог понять, что происходит, и поэтому изо всех сил старался открыть слезящиеся глаза и попытаться схватить нападающего. Справится с таким практически выведенным из строя соперником было проще простого. Я схватила его за руки и завернула их ему за спину, лишив его всякой возможности сопротивляться. После этого все, что он стал говорить, полностью относилось к неформальной лексике.
Подбежавший Кирилл протянул мне веревку и помог скрутить этого верзилу, который наконец начал немного видеть и теперь уже, принялся ругать предавшую его сестру, которая в полной растерянности стояла в стороне, не в силах пошевелиться. Оля, так же, как и эта девушка, стояла как вкопанная и удивленно хлопала глазами. Тоже мне героиня, не может даже до конца обезвредить преступника. Что бы с ней сейчас было, если бы не я.
Из-за всех этих диких воплей и криков проснулась Марина и с удивлением уставилась на собравшихся. Слава Богу, спросонья она мало еще что понимала. Подбежавшая к ней мать стала ее успокаивать, покрывая лицо девочки поцелуями:
— Все хорошо миленькая, все хорошо.
Пока мы с Кириллом как следует связывали брыкающегося верзилу, Ольга подбежала к упавшему на землю во время стычки Максиму и принялась приводить его в чувство. Единственное, что мне удалось услышать из их разговора, после того, как он пришел в чувство, так это слова Ольги:
— Максим, извини, что пришлось тебя ударить, но ты же понимаешь, что я не нарочно.
Он что-то ответил ей и, улыбнувшись, по-дружески обнял.
Наконец мы управились с этим бугаем, затащили его в машину, предварительно заткнув рот кляпом, так как его запасу нецензурных словечек не было конца, и подошли к Максиму.
— Ты в порядке? — спросила его я.
— Да, спасибо, девочки, я даже не знаю…
— Ладно тебе, потом благодарить будешь, иди вон лучше к дочери, она тебя давно увидеть хочет, — немного грубо сказал Кирилл.
В это время девочка уже абсолютно проснулась и уставилась на нас. Ее мать что-то шепнула ей на ухо, и она, спрыгнув с ее коленей, побежала к Максиму: