— Спасибо, бай Димитр.
— Теперь смотрите внимательно. — Бай Димитр взял из очага головешку и начал быстро рисовать на краю стола. — Это дом Онбаши. С улицы в него только один вход, — там всегда стоит янычар… Второй часовой — на углу возле ахчийницы. Третий, конный, все время проезжает от одного к другому. Очевидно, для того, чтобы не заснули или не отлучились куда-нибудь… Остальные янычары — более десятка — живут в одной из комнат дома Онбаши, но они обычно ложатся спать вместе с курами. Зато сам Сафар-бей засиживается допоздна.
— Возле его двери нет часового?
— Внутри дома нет. А вот в саду, куда выходят окна комнаты Сафар-бея, после того, как ага ложится спать, обязательно стоит один янычар. Поэтому опаздывать нам нельзя.
— Ещё раз спасибо, бай Димитр. Думаю, все будет хорошо. Теперь выслеживайте другого зверя — Гамида! Этого будет нелегко захватить. Но взять должны! Веди нас, бай Димитр!
Якуб пересёк улицу и остановился напротив большого двухэтажного дома Онбаши. В окнах мигал трепещущий свет свечей. Перед дверями стоял дежурный янычар.
— Дур! Кто такой? — заступил он дорогу Якубу.
— Кагамлык! — обрадовался Якуб. — Ты ли это? Вот не думал встретить знакомого! Надеюсь, ты не забыл Якуба?
— А-а, старик! Откуда ты вдруг взялся? — вытянул шею янычар и покрутил небольшой, круглой, как булава, головой.
— Услышал, что ага с отрядом вернулся с войны, и решил проведать. Узнать о здоровье, да ниспошлёт его аллах… Да и дело у меня к нему…
— Гм, не мог ты другое время выбрать, старик? Ночь на дворе!
— Только вечер. А днём Сафар-бею не до меня: служба, поездки, друзья. Разве найдёт он хоть минутку для старого знахаря, когда у него ничего не болит? О нас вспоминают, когда припечёт!
— Ну, тебе-то он обрадуется! Чем ты сумел покорить его сердце?
Якуб не ответил на вопрос.
— Так можно пройти?
— Да иди уж… Сначала прямо, а потом — последние двери налево. Представляю, как удивится ага!
«Я тоже представляю», — подумал Якуб и вошёл в полутёмный длинный коридор.
Нашёл последние двери, постучал. Услыхав голос Сафар-бея, порывисто открыл дверь и вошёл в комнату. Освещена она была скупо, только одной свечой, поэтому углы были в густой тени. У противоположной стены, за низеньким столиком на кривых ножках, сидел Сафар-бей. Он сразу же поднялся:
— Якуб? Вот не ждал! Заходи, садись, гостем будешь! Салям!
— Салям! Правда, у гяуров-урусов есть пословица: «Непрошеный гость хуже татарина»!
— Ну что ты говоришь, Якуб! Я тебе всегда рад, сам знаешь! Садись.
Якуб сел на низкую мягкую тахту, что стояла между окнами, Сафар-бей — на стул напротив. Выглядел он усталым и бледным. Глаза глубоко запали, между бровями появились морщины.