Такой злой я себя давно не чувствовала! У меня даже сердце закололо, чего раньше никогда не бывало. Черт бы побрал эту Ольгу! Надо же так все испортить! Промоталась целый день почем зря и еще оправдывается.
Хорошо еще, что Максим помалкивал и не раздражал меня своими мыслями и дурацкими советами.
Мы шли с ним в гостиницу и не разговаривали, хотя в душе у меня все кипело.
Жора заранее мне сказал, в какую гостиницу мне идти и какую записку передать, поэтому насчет мест я не волновалась. Да я и без записки за них бы не волновалась – деньги-то у меня есть. И у Максима тоже. И вообще, мне интересно знать, когда я получу свой гонорар? Если бы не подлая Ольга, то этот могло случиться уже сегодня!
Мысль о деньгах навела меня на одну мысль.
– Сейчас поужинаем, – повернулась я к Максиму. – И съездим хотя бы еще по одному адресу. Ольга наверняка ничего не обошла.
Я достала из кармана список адресов и увидела поставленные Ольгой галочки против них. Спасибо и на этом!
Максим слушался меня безоговорочно. Мы поели в кафе на первом этаже гостиницы и поехали в общежитие номер одиннадцать.
Честно говоря, я думала, что едем мы зря. Я вообще уже начала сомневаться в успехе своей затеи. Может, Оксана и не здесь вовсе живет, просто приезжала к кому-то и звонила от этого человека.
Так что ехали мы просто так, для очистки совести. Я попросила Максима остаться на улице, а сама прошла в вестибюль. В ответ на вопрос, в какой комнате живет Оксана Кольцова, я услышала, что в пятнадцатой.
– Можно мне подняться к ней?
– Да, пожалуйста. Она у себя.
Я поднялась и постучала. Никто не открыл. Странно, вахтерша же сказала, что Оксана у себя…
Я еще раз постучала, погромче. Снова никто не открывал. Решив проявить некоторую наглость, я дернула дверь на себя. Она оказалась открытой. Я прошла внутрь, решив, что дожидаться хозяйку там все-таки удобнее.
В комнате было темно. Я зашарила рукой по стене в поисках выключателя и вдруг услышала твердый голос:
– Не двигаться! Руки на голову!
Так всегда говорил при задержании особо опасного преступника Жора Овсянников. И обычно ему подчинялись. Я решила не нарушать традицию и послушно подняла руки.
– Лицом к стене! – в голосе был металл.